Я на тебе никогда не женюсь

— Нет у меня спиртомера, — ухмыльнулась вредная девчонка. — Вполне может быть, что градусов там больше, чем в вашем роме. Что было дальше?

— Дальше я помню отрывками. Качающаяся палуба, прогуливающиеся по ней фрейлины в легких платьях, чьи-то стройные ножки — порывом ветра завернуло подол у кого-то из них. Потом каюта. Ночь…. Девушка в черной маске, обнаженная и привязанная к кровати…. Я…. не могу больше!

И мужественный капитан отвернулся к окну, за которым уже медленно занимался поздний осенний рассвет.

— А утром, когда вы очнулись, никакой девушки рядом не было, — с уверенностью сказала Ангел, кивнув Шанти-талю. Тот понял. Молча плеснул в кружку самогонки. На этот раз капитан выпил не поморщившись. Вальен-таль так же молча подвинул к нему столик с закуской: нарезанный крупными кусками хлеб, холодное мясо и соленые огурцы.

— Не было, — согласился капитан, проглотив огуречный ломтик. — И я бы счел это сном, бредовым видением, но через девять месяцев Его Величество вызвал меня к себе и показал письмо, пришедшее с обычной курьерской почтой. Некий барон сообщал, что его дочь на днях разродилась мальчиком. Больше в письме не было ни строчки. Ни имени барона, ни имени его дочери. Ни сведений — что случилось с роженицей и младенцем.

— Помню — помню, — встрепенулся ректор. — Злат тогда был в растерянности.

Он хорошо помнил, что никаких посторонних связей на тот момент не имел. Команду каравеллы допрашивать не имело смысла. Не стал бы барон сообщать о ребенке, рожденном от матроса, королю. Капитан и офицеры тоже были вне подозрений. Оставался лишь ты, мой мальчик.

— Я отрицал все, — глухо сказал капитан. — Впрочем, отец и не настаивал особо: он-то помнил, в каком виде я предстал перед ним утром.

— Да, картинка была еще та, — хмыкнул Вальен. — Теперь и я припоминаю, как тебя вели под руки в каюту Его Величества. Я еще спросил у отца, мол, что с лордом Еженом такое случилось. Он взъерошил мне волосы и сказал, что лорд плохо переносит морскую качку. И я даже тебя пожалел. Мне сия болезнь была неведома….

В гостиной воцарилось молчание. Лорд Шанти-таль, никого не спрашивая, пошарился в погребке, добыл бутылочку чего-то золотистого, прогулялся до кухни, и вскоре на столике выстроились бокалы с вином.

— Валь, я что-то не нашел ничего к вину, — сказал лорд. — Только холодное мясо.

— Я сейчас, — поднялся ректор и открыл портал. Вернулся он быстро, неся в одной руке вазу с фруктами, а в другой — большой пакет с фирменным знаком королевских кондитерских: золотистое пирожное с пышным белым кремом и вишенкой в центре.

— Ангел, это тебе, — кинул он пакетом в мальчишку. — Ты, небось, такого и не едал ни разу….

Ангел пакет поймал, заглянул внутрь, и расцвел счастливой улыбкой.

— Шоколад! Лорд Вайзер-таль, я вас обожаю! О, да еще и горький! Ум-м-м! Кстати, лорд Свитан, я бы вам не советовал пить вино после самогонки. Похмелье может быть тяжким.

Какое-то время все помалкивали, пили вино, закусывая его кто чем. Ангел, выудив из пакета темную плитку, отламывала маленькие кусочки и отправляла их в рот, с наслаждением щуря глаза.

На вино она даже не смотрела.

— Так кто твоя мать, Ангел? — наконец спросил лорд Свитан, отставив с в сторону пустую кружку. — Я все же хочу знать — не являешься ли ты моим сыном. Тебе ведь семнадцать, так?

Вальен-таль и Ангел переглянулись.

— А почему бы и нет? — сказал Вальен-таль. — Лорд Свитан, амулет при вас?

— Нет. Как-то не пришло в голову взять его с собой, — с сожалением ответил капитан. — Дядюшка?

Ректор с сомнением посмотрел на Ангела. Почесал макушку.

— А, была — не была, — махнул он рукой, добывая из-за воротника прозрачный камушек на прочной цепочке. — Заодно и проверю новый артефакт в действии. Совсем недавно его сделал. А то, понимаешь, повадились дамы с претензиями…. Нет, волосы не нужны. Мой артефакт определяет родство исключительно по крови.

— А камушек-то — горный хрусталь! — хмыкнул Шанти-таль. — И огранка такая интересная…. Да еще и в белое золото оправлен…. С виду — безделушка — безделушкой….

— Хватит болтать. Ежен, давай палец….

Спустя пять минут капитан выдохнул с облегчением и грустью — Ангел не был его сыном. Правда, какая-то степень родства прослеживалась, но не слишком близкая. To же самое показала и кровь Вальен-таля. Дальнее — очень дальнее родство. Вальен-таль даже плечи расправил, и вздохнул полной грудью.

Лорд Шанти-таль тоже не преминул приобщиться. И огорченно выдохнул.

— Жаль, что ты мне совершенно чужой, малыш, сказал он. — Я б не отказался от такого славного человечка в семье. Ну, Вайзер, а ты? Не желаешь примкнуть к нашему братству?

— Да я-то тут каким боком? — пожал плечами ректор, тщательно протирая камень салфеткой. — Но чтобы вы были спокойны…. Пожалуйста!

Он торжественно прокалил иглу в свечном пламени, протер самогонкой, проколол себе палец и капнул в крошечное углубление в камне. Потом не менее торжественно проделал то же самое с тонким пальчиком Ангела, которая уже втихую ухохатывалась, заедая неприличное хрюканье шоколадом.