Я никогда не отдаю своего

– А что будешь делать, когда узнаешь? В ментовку своему другу пойдешь звонить?

– Заберу и уйду. А ты можешь ехать на все четыре стороны. Только не особо рассчитывай, в полиции тоже недаром хлеб жуют.

– В спальне она, на втором этаже.

– Ну тогда счастливого пути, – сказала я и направилась в сторону прихожей.

– Придется на время поездку отложить, – произнес Артур.

– Это ты его привела?

Я смотрела на Артура и сама не могла понять, как он здесь оказался.

– Я приехал следом за Светкой, а где она, кстати?

– Уехала, – ответил Роман.

– Да? – удивился Артур. – Ну, пусть будет так, дела это не меняет. Мне нужно, чтобы ты вернул то, что взял у Князева.

– С какой это стати?

Артур ухмыльнулся, его ухмылка не обещала ничего хорошего.

– Рома, хочешь ты этого или не хочешь, но сейчас сюда приедет Филин, и тебе придется их все равно отдать.

В этот момент хлопнула входная дверь, и в комнату вошел мужчина на вид лет пятидесяти, в белой рубашке и светлых брюках, ниже среднего роста и в меру упитанный. За ним следовал амбал, с которым я столкнулась сегодня в магазине. Эта парочка меня заинтересовала, но представляться они не посчитали нужным.

– Сынок, так где мои камешки? – спросил мужчина, обращаясь к Ромке.

Ромка стоял, словно замороженная статуя.

– А вы кто? – подала я голос.

Мужчина повернулся ко мне и окинул взглядом, словно оценивая, стоит ли ему представляться.

– Я? – уточнил он. Я кинула. – Гуревич Савелий Георгиевич.

Я поняла, о каких камешках идет речь, и рассмеялась. Все присутствующие уставились на меня как на умалишенную, но если здесь и был кто-то сумасшедшим, то уж точно не я.

– Рома, ты идиот, – сказала я сквозь смех. – Убить столько людей ради обычных стекляшек!

Видя на их лицах недоумение, я попыталась объяснить:

– Вы что, действительно предполагали, что Князев будет держать настоящие бриллианты у себя дома? Они давно лежат у меня в банковской ячейке.

– Но он написал… – Савелий Георгиевич вынул листок и прочитал: – «Камешки у нашей девочки».

Артур схватился за голову.

– Наша девочка – это я. Всеволод Константинович звал меня дочкой, отсюда и появилось «наша девочка».

В подтверждение моих слов Артур кивнул.

– Все это хорошо, но есть условие обмена камней, и вы его не выполнили.

– Так он не успел передать шкатулку Артуру. Когда Артур за ней пришел, он был уже убит, – оправдывался Савелий Георгиевич. Я все понимала, только от этого не легче: пока они крутили роман со Светкой, мне пришлось делать их работу и искать свою шкатулку. Поэтому я лишь пожала плечами.

– Сука, – высказался Роман в мой адрес. – Ты всегда вставала у меня на пути.

За разговором мы упустили его из виду, и теперь он стоял с направленным на меня пистолетом. Артур попытался встать между нами.

– Если ты сделаешь еще шаг в ее сторону, я выстрелю.

Артур остановился.

– Рома, не дури. Ты сейчас еще можешь уйти. Я слово даю, никто тебя не тронет, – попыталась я его облагоразумить.

– А с чем я уйду, со стекляшками? На что мне прикажешь жить дальше? Ты забрала у меня все. Это я должен был наследовать все после Валиева как единственный законный наследник, но откуда-то вылезла ты.

От злобы его лицо перекосило. Он напомнил мне маленького капризного мальчика из магазина, привыкшего, что весь мир вертится вокруг него и для него.

– Придется тебя, Рома, разочаровать. У дяди Марата не могло быть детей, он был бесплоден. И если бы ты не убил Князева, он бы подтвердил тебе мои слова. Так что тебя ввели в заблуждение по поводу законного наследника. А что насчет денег, ты не пробовал сам зарабатывать?

Пока я говорила и отвлекала на себя внимание Романа, амбал подкрался к нему. Но выбить пистолет не успел – Роман нажал на курок. Артур прыгнул в мою сторону, повалив меня на пол. Мое плечо обожгло чем-то горячим. Он подполз и закрыв своим телом принялся осматривать мое плечо. Снова прогремел выстрел, но Артур не обратил на него внимания, моя рана интересовала его больше происходящего за его спиной, в отличие от меня.

– Рана не опасная, но глубокая. Надо в больницу, придется накладывать швы, – сообщил мне Артур.

– Дай мне какую-нибудь тряпку рану зажать, – попросила я.

Он встал и выбежал из комнаты. Теперь я могла увидеть всю картину происшедшего. Ромка лежал на полу, не выпуская из руки пистолет, возле которого расплывалось красное пятно. Амбал стоял перед Савелием Георгиевичем и что-то ему объяснял.

– Савелий Георгиевич! – позвала я.

Он подошел ко мне и наклонился.

– Заберите шкатулку из спальни на втором этаже и уходите. Артура тоже забирайте. Шкатулку принесете мне в банк, там получите свои камни.

Он махнул рукой амбалу, стоящему за его спиной, и тот побежал на второй этаж.

– Он тебя очень любит. Ты его прости, это я попросил его со Светкой шуры-муры закрутить. А отказать он мне не мог, долг за ним был.

Я кивнула в знак согласия. Вбежал Артур с махровым полотенцем в руках. Я выхватила полотенце и прижала к ране.

– Все. Уходите.

Но сделать этого им не позволил появившийся в дверях Гришка.

– И что здесь происходит? – спросил он, осматривая комнату.