Я приду плюнуть на ваши могилы...

Она была страшно удивлена возмущением Ричарда.

— Невозможно! — воскликнул он.

— Что вы хотите этим сказать, Ричард?

— Муж для Кэт… кто-нибудь, вроде Уэллса?

— Я не понимаю, почему бы и не…

— Выдать Кэт за дворецкого-повара?

— Но послушайте, Ричард, она, в конце концов, только прислуга… первоклассная, конечно, но почему вы так смотрите на меня?

— Я не считаю ее прислугой.

— Ричард, вы сегодня очень странный.

— Вовсе нет, дорогая. Но я не могу себе представить жизнь без нее. Мы не становимся моложе, и нам будет очень трудно. Это самое меньшее, что можно сказать.

Он резко отвернулся. Она подошла к нему и прижалась щекой к его плечу.

— Ах, Ричард, не переживайте так! Знаете, о чем я сейчас подумала? О том дне, когда вы меня впервые поцеловали… Помните? Это было весной… и день был похож на сегодняшний… и так же цвели нарциссы. А потом пришла ваша мать…

Сэр Ричард обнял ее за плечи.

— Черт возьми, — ответил он, — я совсем забыл! По-моему, она сказала: «Ну что же, сын мой, это совсем неплохо!»

— У меня слезы навернулись на глаза, ведь я была такая застенчивая!

— А я сказал…

Она перебила его:

— Ричард, ведь наверняка можно придумать что-нибудь и спасти замок! Здесь идет жизнь на протяжении тысячи лет, так неужели она прервется на нас? Что мы такого сделали?

— Что мы сделали? — грустно повторил он. — Мы здесь ни при чем. Просто уходит одна эпоха и мы уходим вместе с ней. Падение Рима имело такие же последствия. Наш замок построен на месте римских развалин, вы это знаете. Боюсь, теперь нет другого выхода.

— Вы уверены, что Уэбстер сделал все, что мог?

— Он показал мне полученные письма — есть только две возможности. Правительство могло бы устроить в замке тюрьму, что само по себе ужасно, но второе решение еще хуже. Они предлагают снести замок, а на его месте построить атомный завод. Им, видите ли, нужен кусок пустоши, и наши пять тысяч акров леса и фермерских угодий очень подходят для этой цели.

Она вздрогнула и присела на низкую каменную скамью.

— О, нет! Это невозможно!

Он ощупью нашел свою трубку и кисет, набил ее и сделал глубокую затяжку.

— Вот так, дорогая. Все, что нам остается, — это развивать наше фермерское хозяйство, но без продажи замка нам с этим не справиться. Фермеры жалуются, что у них текут крыши, им не хватает современного комфорта, а я не представляю себе, где на все это взять денег. И все-таки решение превратить замок в музей — самое приемлемое. Мы продаем замок американцу, а сами переселяемся в помещение сторожки. Я думаю, нам там будет хорошо. Денег, полученных за эту продажу, хватит на модернизацию ферм, и мы сможем протянуть до конца нашей жизни, если Богу будет так угодно. А наш замок не станет тюрьмой и не превратится в груду камней.

Она резко откинула назад голову.

— Не говорите мне о Боге! Ах, если бы у нас был сын!

— Но у нас его нет! — сухо парировал он.

— Если бы он у нас был, он, возможно, смог бы…

— Дорогая, зачем говорить о том, чего нет? Мы уже давно закрыли эту тему.

— Вы продолжаете считать, что в этом виновата я…

Он принялся выбивать трубку, бормоча:

— Проклятая трубка, просто невозможно затянуться!

— Вы прекрасно знаете, Ричард, — воинственно продолжала леди Мэри, — что ничего не закрыто. Мы ведь так и не узнали, была ли в этом моя вина. Вы были очень упрямы, отказавшись пройти медицинский осмотр.

— Опять вы вытаскиваете на свет Божий эту историю? — заметил он, повернувшись к ней. — В нашем возрасте это просто смешно. А я… Нет никаких оснований думать, что я… Впрочем, я же предлагал усыновление.

Она отвернулась и тихо произнесла:

— Вы знаете, что приемные дети не имеют права наследования. Нужен родной ребенок.

— Мужского пола, — добавил он. — Мы могли бы удочерить девочку.

Он замолчал, углубившись в чистку трубки с помощью палочки, отломанной от куста, а затем продолжил:

— Кстати, я много раз думал о том, чтобы удочерить Кэт.

— Кэт? А, вот почему вы не считаете ее прислугой!

— Теперь уже, без сомнения, поздно.

— Слишком поздно, — безапелляционно заявила она.

Вдруг они услышали шум мотора. Это возвращалась Кэт.

Она завернула в аллею и остановилась.

— Эта чертова машина опять заглохла, — встревоженно произнес Ричард.

Он ждал, глядя, как Кэт вылезает из высокой старой колымаги на колесах. Вслед за ней появились четверо молодых людей в темных костюмах, с деловыми папками в руках.

— Бог мой! — прошептал сэр Ричард.

— Ричард, я сейчас упаду в обморок! — еле слышно произнесла леди Мэри.

— Ну, это глупо! Возьмите себя в руки, дорогая! Американец привез с собой помощников. Как бы я хотел, чтобы здесь был Уэбстер!

Прямой и стройный, он вышел навстречу прибывшим с приветствием:

— Добрый день, господа! Кто из вас Джон Блэйн?

— Его здесь нет, сэр Ричард, — ответила Кэт.

Ее черные кудряшки раздувались ветром. Она удрученно добавила:

— Он едет на своей машине.

Молодые люди приблизились и по очереди пожали руку сэра Ричарда. Леди Мэри стояла сзади, из предосторожности прижав руки к груди.

Самый молодой из приехавших — коротко подстриженный и ухоженный блондин — заговорил взволнованным голосом: