Я слежу за тобой

Поворачиваюсь. Мужчина из дома напротив сидит на своем крыльце в темноте. На нем бежевая водолазка и те же штаны, что и всегда. По всей вероятности, он видел все, что я сделала. Плевать. Мне все равно, что он видит. Если на то пошло, лучше бы он совсем лишился зрения. Была бы моя воля, я бы наглухо заколотила его веранду, чтобы он ни на кого не пялился. Бросаю на него самый свирепый взгляд и захожу в дом. Бегом поднявшись наверх, прикладываю ухо к двери Джейкоба.

Он по-прежнему спит и не знает, что его мать начинает сходить с ума, а отец заседает на какой-то ультраважной встрече почти в десять вечера в воскресенье.

Теперь я уже жалею, что не разобралась с соседом напротив. Почему я вечно должна отступать? Мириться со страхом вместо того, чтобы решить проблему? С меня хватит. Я снова выхожу на улицу, запираю за собой дверь и решительно направляюсь к дому того мужчины. На улице похолодало, а я в одной тонкой рубашке, поэтому, подходя к его крыльцу, обхватываю себя руками.

Сосед заметно напрягается, а потом встает и подходит ко мне. При свете тусклой лампочки на веранде взгляд его голубых глаз кажется холодным и испытующим. Лежащая на перилах рука подрагивает не то от ночного холода, не то от нервозности.

Я решаю, что дружелюбная манера поведения станет наиболее благоразумным выбором.

– Здравствуйте. Вам, наверное, тоже захотелось подышать свежим воздухом. Меня зовут Сара Голдман. Я ваша соседка. – Я протягиваю ему руку, и он смотрит на нее так, будто не понимает, что с ней делать.

– Я Эзра. Соседский дозор.

Я опускаю руку. Непонятно, серьезно он или шутит. Его лицо не выдает никаких эмоций. Скулы настолько острые, что ими можно резать стекло; глаза впалые. Это одинокий странный человек и, возможно, не вполне уравновешенный.

– Я рада, что у нас есть соседский дозор, – говорю я. – Мы только вчера переехали, и вчера поздно ночью я кого-то видела у себя во дворе. Мне показалось, что чуть раньше я снова услышала какой-то звук на улице, – сочиняю я, – вот и вышла посмотреть. – Я говорю не очень связно, поскольку единственное, что указывает на то, что он меня слушает, это дергающаяся мышца на его остром подбородке. – Вы не видели, не заходил ли кто-нибудь ко мне во двор или в проход между домами? – Я показываю на противоположную сторону улицы.

Он качает головой.

– Вы хорошо следите за Джейкобом?

Кровь стынет у меня в жилах. Откуда он знает, как зовут моего сына? Но прежде, чем я успеваю что-нибудь сказать, он продолжает:

– Будьте осторожны. Никогда не знаешь, что на самом деле за люди твои соседи. – Сказав это, он поворачивается и уходит в дом. Мне слышно, как за дверью скрежещет запирающийся замок.

Я, хлопая глазами, остаюсь стоять на крыльце. Мне хочется забарабанить ему в дверь и потребовать объяснений, но у меня даже нет уверенности, что мне безопасно находиться здесь одной. Бегу обратно к дому, запираю за собой дверь и падаю на диван. Внезапно в мое сознание пробивается новая тревога. Дэниела до сих пор нет дома, а этот жуткий человек, наверное, видел, как он уходил. Что, если…

Нет. Об этом думать я себе не позволю. Пора прекратить делать скоропалительные выводы и сочинять страшные истории. Возможно, он затворник, которому нечем заняться. Внешность бывает обманчива.

Потом меня кто-то трясет, и я просыпаюсь. Как такое вообще возможно? Как я умудрилась уснуть?

– Сара.

– Что?! – подхватываюсь я. Спросонья мне не сразу удается прийти в себя. Я щурясь смотрю на Дэниела. Его бледное лицо искажено ужасом.

– Я не могу найти Джейкоба.

Глава шестнадцатая

ХОЛЛИ

Раньше

Задержав дыхание, Холли всматривается из-за угла бунгало в чащу леса и пытается понять, кто прячется среди деревьев. У нее нет никаких сомнений в том, что минуту назад она заметила, как кто-то пробежал. А вдруг этот кто-то пытается проникнуть на частную территорию? И он видел, как она заходила в домик? Она провела там не меньше пятнадцати минут, влезая в телефон Дэниела и устанавливая приложение для отслеживания. Холли не знает точного времени, но по ее ощущениям должно быть около половины третьего. О господи. Джейкоб перестал звать ее с кухни. Уж не додумался ли он перелезть через ограждение и отправиться в овраг искать ее?

Девушка обходит бунгало, возвращаясь к переднему фасаду. Сердце уходит в пятки. Она отпирает калитку и делает шаг на поросший травой уступ, рискуя совершить головокружительное падение в реку Капилано внизу. Холли судорожно ищет глазами маленькую фигурку Джейкоба или того, кто шныряет за деревьями. Никого.

Сара, должно быть, не страдает боязнью высоты, раз фотографирует здесь. Холли тоже не боится, но все же на крутом, поросшем лесом склоне с торчащими колючими ветками тяжело передвигаться не держась за стволы. Поэтому Холли не расслабляется до тех пор, пока снова не поднимается к забору. Она еще раз оглядывает лес. Нельзя уходить далеко от дома, оставив там Джейкоба без присмотра. В конце концов девушка сдается, потому что не замечает других следов чьего-то присутствия.

– Странно, – произносит она, возвращаясь на террасу.

– Что странно?