Я тебя не отдам

— Я не знаю, не знаю... Их... в машине было трое, но здесь уже кто-то был, когда мы приехали. Потом кто-то уехал... не знаю, Марат,  сколько здесь осталось, честно... я хочу домой, пожалуйста...

Последние слова были сказаны с надрывом. Кристина старается держаться, но ей это с трудом удаётся. Слёзы все ещё скатываются из ее глаз, губы подрагивают. На щеке маленький порез, и мне хочется поцеловать каждый миллиметр ее кожи, залечить каждый синяк и ушиб.

— Пора, — командует Келла. — Тачка уже подъехала, птичек погрузили. Нужно уматывать отсюда, пока дорогу окончательно не замело.

— Идем. — Я обнимаю Крис за талию и подталкиваю в сторону ворот. Нужно вызвать доктора и приказать прислуге подготовить до нашего приезда горячую ванну. Кристина слишком долго пробыла в холоде, скорее всего простуды не миновать, главное – чтобы не было пневмонии.

Она не задаёт вопросов, подчиняется мне, идёт рядом, ссутулившись и вздрагивая от каждого шороха.

— Давай я понесу тебя.

— Нет, все хорошо, я могу идти, — протестует девушка, угрюмо смотря перед собой.

Мы выходим на улицу, и в лицо ударяет колючий порыв ветра. Снежная буря разошлась, надеюсь, мы успеем добраться до посёлка. В дневном свете Кристина выглядит ещё хуже. Лицо в грязи, ногти содраны, на лице под глазом разливается огромный синяк.

— Кто? — рычу я, резко останавливаясь и сжимая пальцами ее подбородок. Кристина отводит взгляд и пожимает плечами, я же готов без раздумий убить этого ублюдка, особенно если им окажется Руслан.

Я внимательно осматриваю девушку, одежда испачканная, но целая. И от этого становится легче.

— Садись. — Открываю перед ней дверцу и помогаю забраться внутрь внедорожника. Адреналин спадает, и я начинаю чувствовать, насколько холодно на улице.

— А ты? — с испугом спрашивает меня, с силой вцепившись в мою руку.

— Я  никуда не денусь, не волнуйся, дай мне минуту, — улыбаюсь, нежно проводя подушечкой большого пальца по ее подбородку. Хочу сказать, что безумно испугался за неё, но не успеваю. Внезапно раздаётся хлопок и тело пронзает резкая боль.

Кристина кричит, смотря куда-то в область моей руки, я перевожу взгляд и замечаю, как по плечу стекает алая кровь, орошая покрытую белым снегом землю.  В следующую же секунду раздаётся автоматная очередь, крики, топот ног. Келла заталкивает меня в машину, запрыгивает за руль и жмёт на газ.

— Сука, был всё-таки третий! Зажми чём-нибудь рану, — кричит, я же до скрежета зубов свожу челюсть, стараясь не заорать, и наблюдаю за тем, как все вокруг пачкается моей кровью.

Глава 18

Я больше не чувствую холода. Ни капельки. Даже забываю о том, что ещё несколько минут назад сидела привязанная к стулу и думала, что умру от обморожения. Меня забросили в багажник, а потом просто оставили на складе ждать непонятно чего. Хорошо, что в конце додумались набросить на плечи вонючую куртку, иначе бы вместо меня нашли синее бездыханное тело.

Он не бросил меня. Как-то узнал, где меня держат. Спас.  А сейчас опасно ранен.

Я испуганно смотрю на рану Марата, и все мысли вылетают из головы. Сердце готово выпрыгнуть из груди от волнения за него. Здоровяк впереди что-то кричит и матерится, я же нахожусь в шоковом состоянии, все еще не веря в происходящее. Это дурной сон. Вот закрою глаза и проснусь в постели Марата, а ещё лучше – рядом со своей дочерью. Боже мой, как она там без меня?

— Я помогу тебе, помогу, – произношу сквозь слезы и непослушными пальцами прижимаю чью-то куртку к плечу Марата.

— Я сам, – резко произносит мужчина, отталкивая от себя мою руку, и шипит от боли.

Мне становится обидно. Я ведь помочь хотела. Отворачиваюсь к окну и глотаю слёзы. Это все из-за меня. Нужно позвонить отцу. Предупредить его. Скорее всего, меня украли его враги, кому еще это надо?

Но просить телефон не решаюсь. Не сейчас, когда все вокруг на взводе, а Марат истекает кровью.

— Все будет хорошо? Это не смертельно? – с надеждой заглядываю ему в глаза и размазываю по своему лицу грязь и слёзы.

— Не волнуйся, так просто от меня не избавишься, – издает смешок мужчина, обводя меня странным взглядом.

Я замечаю, как начинает бледнеть его лицо. Это плохой знак? Ему понадобится переливание?

— Далеко до больницы? – наклоняюсь вперед, вглядываясь в заснеженную дорогу. Дворники работают не останавливаясь, видимость почти нулевая из-за сильного снега, удивительно, что мы все еще едем, а не застряли в сугробе. Но на таком танке, как эта машина, наверное, можно проехать даже через болото.

Незнакомец за рулем молчит, напряженно вглядывается вперед и следит за Маратом в зеркале заднего вида. Я же извелась от нетерпения, пытаясь понять, как долго нам ещё ехать. А спустя какое-то время мои самые страшные опасения сбываются: машину заносит на обочину, и она застревает в снегу.

— Только не это, пожалуйста, только не это, – хнычу я и придвигаюсь к Марату. Блуждаю взглядом по салону автомобиля, не зная, как помочь мужчине. Сколько он так сможет продержаться? Сколько крови потерял уже?