Я тебя не отдам

Келла отходит в сторону, пытается связаться с кем-то по телефону, я же присаживаюсь на край кровати, не отрывая взгляда от измученного лица Марата. Пружины скрипят под моим весом и прогибаются еще больше, я дышу прерывисто, словно это только что меня зашивали наживо, без наркоза и обезболивающего.

– Больно? – мой голос похож на писк, я моргаю часто-часто, не давая слезам сорваться с глаз.

– Терпимо. – Давидов выдавливает из себя вымученную улыбку и прикрывает веки. Немного отодвигается к краю, приглашая меня лечь рядом.

Я не могу отказаться от такого заманчивого предложения, тем более рядом с ним так тепло и уютно. Даже мерзкие запахи сырости, крови и дыма исчезают, когда я утыкаюсь носом в его шею.

– Дашенька, наверное, ждет меня, плачет. Она плохо идет на контакт с чужими людьми, – произношу я, чтобы заполнить хоть чем-то наше молчание и отвлечь Марата от боли. – Как думаешь, как они нашли меня? Почему пох…

– Тс-с-с, потом, сейчас просто полежи рядом. Келла сказал, мне нельзя отключаться, поэтому расскажи мне о чем-нибудь.

– Например?

– Не знаю, – тихо выдыхает он, все так же не открывая глаза. – Чем бы ты хотела заняться, когда мы выберемся отсюда и вернемся к прежней жизни?

Я задумалась. Раньше я точно знала о том, что буду делать завтра или же через месяц. Мой планер расписан на год вперед: встречи, показы, работа, выбор тканей, вечеринки, благотворительные вечера, – а сейчас это все кажется таким далеким и нереальным, несмотря на то, что прошло не так уж и много времени с тех пор, как Марат… похитил меня.

– Я хочу создать детскую коллекцию одежды, запустить отдельную линию. Возможно, Даша даже примет участие в показах в роли модели, она очень красивая девочка. Ты ведь не против?

Марат лишь машет головой, хотя уверена, он точно не мечтает о том, что его дочь станет моделью.

– Эта идея пришла мне в голову совсем недавно, хочу поскорее воплотить ее в жизнь, добраться до своей мастерской в Италии,  у озера Комо, и творить на террасе с прекрасным видом на горы и берег. А ты? Чем занимаешься ты? Хотя нет, не говори, тебе нужно беречь силы. Хочешь пить? Я видела в машине бутылку с водой, могу сбегать принести, – приподнимаюсь на локтях, вглядываясь в лицо Марата.

– Нет, лежи, – слова даются ему с трудом. Я бросаю взгляд на Келлу, который застыл у окна, в его глазах тревога: вьюга не утихает. Парни сидят на ящиках, листая что-то в телефоне, в домике слышно лишь завывание ветра и треск поленьев. Сколько Марат сможет продержаться? Что, если у него начнется жар? Божечки, я обещаю, что поведусь на любые уговоры матери насчет очередного лечения, буду сидеть в клинике и делать все, что скажут, больше не буду сбегать оттуда, только пусть Давидов выживет. Пожалуйста…

Глава 20

Я сама не поняла, как закрыла глаза, прислушиваясь к тихому дыханию Давидова, и провалилась в сон. Нервы, волнение, холод, ночь в неизвестном месте дали о себе знать, несмотря на то, что я пыталась держаться до последнего, чтобы ничего не пропустить.

Меня разбудил приближающийся гул и хлопок двери. Я резко открыла глаза, упираясь взглядом в потемневшие от времени доски на стене, и повернулась, осматриваясь вокруг.

Марат спит. Или же?.. Я испуганно вглядываюсь в его бледное лицо, кладу ладонь на грудь и расслабляюсь: сердце бьется медленно, но гулко.

– Что происходит? За нами прилетели? – вопросительно смотрю на одного из людей Марата, оставшегося внутри домика. Тот кивает, подтверждая, что громкий звук издают лопасти вертолета.

Не успеваю сказать что-либо в ответ, как возвращается Келла и все вокруг приходит в движение. Они не пытаются разбудить Марата, перекладывают с парнями его на носилки и спешат в сторону вертолета, который каким-то  чудом совершил посадку на небольшой расчищенной поляне у хижины. Я бегу за ними. Сейчас остро ощущаю холод, утопаю в сугробах, даже теряю кроссовку, но стараюсь не отставать.

– Подождите, а я? – спрашиваю растерянно, когда дверь вертолета закрывается и Келла собирается сесть на место второго пилота. Я цепляюсь пальцами в его куртку, дергаю, заставляя обратить на себя внимание. – Вы же не оставите меня здесь? – с истеричными нотками в голосе произношу я.

– Для тебя нет места. Мы отвезем его в больницу, а потом вернемся за тобой и остальными, если до этого времени не расчистят дороги.

– Нет, – качаю головой, не отрывая бешеного взгляда от мужчины. – Я должна быть с ним, я должна, пожалуйста. Не оставляйте меня здесь, прошу.

– Прекрати истерику, – жестко приказывает он, – из-за тебя мы теряем драгоценные минуты. Иди в дом и грейся, ты ничем не сможешь помочь. Только отвлекаешь.

Пальцы разжимаются, рука безвольно падает вниз. Я отступаю на шаг, потом еще и еще один. Когда винты вновь начинают работать и в лицо ударяет сильный поток ветра, кто-то оттаскивает меня подальше,  а я все так же смотрю туда, где находится Марат, надеясь, что с ним все будет хорошо.