Я тебя не отдам

— Солнышко, дядя не любит целоваться. — Но вопреки моим словам Марат садится на корточки и осторожно, словно боясь навредить Даше, притягивает ее к себе и прикасается губами к виску.

Я внимательно наблюдаю за сменой эмоций на его лице. Слегка растерян, мышцы расслаблены. А ещё глаза полны удивления и непонимания, что делать дальше. Он совершенно не знает, как обращаться с детьми, делаю вывод я, но уже и этот маленький шаг навстречу радует.

— Мне пора, — произносит хриплым голосом и уходит, а я все пытаюсь найти общие черты между ними. Но, кажется, их нет, и это настораживает меня. Если он не хочет показывать тест на отцовство, я должна сама найти его.

Глава 23

У меня нет желания садиться за стол с Маратом и его «невестой», но сегодня вечером я собираюсь обыскать тайком его кабинет, поэтому нужно усыпить его бдительность и изобразить послушание. Я нервно провожу по волосам расческой, разглядываю свое лицо в зеркале, а потом внезапно вспоминаю, что именно сегодня рождество. Со всеми этими проблемами я совсем сбилась со счету и пропустила такой важный день.

Я оборачиваюсь и смотрю на притихшую в кресле дочь. Ее подарок остался в доме. Огромный кукольный домик с мебелью и подсветкой. Она была бы в восторге. Почему-то стало обидно из-за того, что в этом году я проведу праздник не так, как мечтала. Не будет посиделок  тесном кругу родных, не будет обмена подарками, поздравлений. Не будет завтрака с мужем, катка, суеты – не будет ничего. В этом году. А вот в следующем я обязательно сделаю все так, как хочу.

Я достаю из шкафа черное платье, обтягивающее тело, словно вторая кожа. Чуть выше колена, но с открытой спиной. Делаю макияж и довольно смотрю на свое отражение. Сейчас я не уступаю Алле, разве что возрастом. Лучики в уголках глаз дают знать, что мне давно уже не двадцать.

Лиза робко стучит в дверь и проходит в комнату. Они с Дашенькой успели хорошо поладить, поэтому я могу оставить их вдвоём со спокойной душой.

— Уложите ее через полчаса, пожалуйста, мы совсем выбились из обычного распорядка дня, — прошу я, оттягивая своё появление в столовой.

— Хорошо, Кристиночка, вы не волнуйтесь, мы с Дашенькой поиграем, а потом вместе отдохнём, да, принцесса?

Дочь кривится, так как спать в обед не любит, но не плачет, когда видит, что я собираюсь уходить.  Это радует. Господи, сколько же всего произошло за такой короткий период времени.

Я медленно иду вдоль коридора. Спина ровная, плечи расправлены, веду рукой по деревянным поручням и осторожно ступаю по ступенькам. Прохожу гостиную и замираю перед закрытой дверью, из-за которой доносятся негромкие голоса. Я берусь за ручку, делаю глубокий вдох и вхожу в столовую.

Разговор утихает, все взгляды направлены на меня. Марат мягко улыбается, рассматривает меня, лаская глазами, Алла же громко фыркает и демонстративно отворачивается, Гольдман выглядит недовольным и удивленным.

— Познакомьтесь, это Кристина, она дизайнер одежды, приехала погостить ко мне, набраться вдохновения, — врет настолько естественно, что на мгновенье даже я верю его словам.

Марат отодвигает стул, и я сажусь рядом с ним. Повисает напряженное молчание.

— А я Алла, невеста Марата, рада познакомиться. — Девушка смотрит на меня с вызовом, я же жду, когда Давидов опровергнет ее слова, но тот лишь начинает кашлять, а ещё его рука ложится на мое колено. Я с силой впиваюсь в его кисть, давая понять, что мне неприятны его прикосновения.

— У меня есть бутылка отменного вина, держал ее для особого случая, думаю, он наконец-то настал. Не каждый день ведь выбираешься с того света.

Марат разливает красную жидкость по бокалам, Гольдман уже заинтересовано поглядывает в мою сторону: в историю о том, что я просто гостья в этом доме, он определённо не поверил. Да и Марат хорош – сел рядом со мной, посадив Аллу напротив. Правда, не скажу, что это мне не польстило, теперь в более выгодном положении оказываюсь я.

Обед проходит в натянутой обстановке. Я вообще не понимаю, зачем Давидов позвал меня. Чтобы сделать из меня красную тряпку в глазах Аллы? Ей ведь не терпится вцепиться мне в волосы, чтобы я отсела подальше от мужчины.

Марат и Гольдман беседуют о своих делах, Алла же засыпает меня каверзными вопросами, каждый раз пытаясь подловить на чём-то и выставить меня «деревней». Всего полчаса, а лицо уже устало от натянутой улыбки, вино казалось безумно кислым и противным, еда то и дело становилась поперёк горла, а Марат несколько раз пытался бесстыдным образом прямо за столом залезть мне под подол платья. Единственное, что меня радовало, – он не обращал  никакого внимания на Аллу, которая не прекращала заигрывать с ним. Неужели и в самом деле она не вызывает в нем интереса и не разжигает желания? Или с моей помощью он хочет вызвать в ней ревность?

В конце концов, когда Давидов объявляет, что им с Гольдманом нужно поговорить о делах с глазу на глаз, я выдыхаю от облегчения. Наконец-то этот фарс окончен.

— Я пойду к дочери, — поднимаюсь из-за стола  первой, потому что у меня нет никакого желания развлекать Аллу и дальше.