Я тебя не помню

— Хорошо. Это уже хоть что-то. Давай, поступим так… Глеб захочет пойти с тобой в кабинет к следователю, чтобы убедиться, что ты действительно будешь свидетельствовать против Максима. Но Аверин на нашей стороне, он готов нам помогать и сотрудничать. Так вот, я свяжусь с ним вечером, а ты напишешь заявление от руки, что не имеешь никаких претензий к Максиму, поставишь на нем свою подпись и спрячешь его как следует. Я постараюсь завтра отвлечь твоего мужа, чтобы ты смогла передать это заявление Аверину. Если оно будет у него на столе, то дальше нам будет значительно проще добиться правды. Хабаров всерьез взялся за Максима, и я не понимаю, откуда к нему такая ненависть.

Зато я, кажется, начала понимать.

— Кстати, про документы. У Беляева Артура Давидовича, юриста Максима, есть доверенность от моего имени. Он недавно подавал в суд документы на развод.

— Это мой юрист. Я позвоню ему сегодня. Надя, Глеба так или иначе посадят, — заверил меня Динар. — Это всего лишь вопрос времени. Спасибо, что позвонила.

— Такие, как мой муж, всегда выйдут сухими из воды. Если вдруг у меня завтра не получится выбраться, то прошу, забери у него Дину, дай им с няней защиту и шанс выбраться из этого ада.

— Я сделаю все от меня зависящее. Максим не желает тебе зла, — вдруг сказал он, а я ничего не ответив, завершила вызов.

В первую очередь мне следовало думать о нас с Диной, а потом уже о деньгах и обо всем, что когда-то принадлежало нашей семье. Отправив Динару информацию о времени, когда буду завтра в участке, я спрятала телефон и спустилась в гостиную. Взяла в руки домашний телефон и набрала еще один номер.

Я устала разыгрывать смирение и апатию перед Глебом, испытывая при этом совершенно противоположные чувства. А еще несколько дней назад за завтраком я заметила, как Галина что-то подмешивала мне в питье. Нельзя было оставаться в этом доме и рисковать своим здоровьем. Мне приходилось изворачиваться, подстраиваться под ситуацию, а внутри было странное и пугающее чувство пустоты. Если я просчиталась, доверившись Динару, а в итоге ничего не получится, то Глеб достанет меня из-под земли и не оставит от меня и мокрого места… Но кроме как рискнуть мне ничего больше не оставалось. Пять лет брака с Глебом были ошибкой. Впрочем, как и чувства к Шведову пять лет назад.

— Надя? Ты? — услышав удивленный голос Алисы, помощницы Лаврова и по совместительству любовницы моего мужа, я заставила взять себя в руки и перестать думать обо всем, что произошло в моей жизни. Какая же я была все это время дура, думая, что мы с Глебом настоящая семья, пока он трахал за моей спиной других женщин.

— Ты ведь хочешь занять мое место? Всегда хотела, да? Начиная со Шведова и заканчивая моим мужем? — я знала, что вежливый тон это последнее, в чем мы обе нуждались.

— Надя… Ты чего?

— Хватит притворяться, Алиса. Я все вспомнила. Глеб тебе, наверное, об этом не говорил? Какая же ты… — я опустила нелицеприятные слова, потому что звонила не за тем, чтобы ругаться. — Скажи, тебе было мало Шведова? Так ты и моего мужа прибрала к рукам, когда Максим сел, а я родила Дину? Приходила в наш дом, в подруги набивалась, а сама за моей спиной смеялась до колик, что я вспомнить тебя не могла?

— Неожиданно… — ехидно протянула Алиса. — И что же ты хочешь от меня, если такого невысокого обо мне мнения?

— Если поможешь мне сбежать от Глеба, то я со своей стороны обещаю, что ты никогда обо мне не услышишь. Сколько можно позволять ему вытирать об себя ноги? Он собирается улететь из страны, забрать меня и дочь с собой. Ты в курсе? Но я готова уступить тебе это место, лишь бы он навсегда оставил меня в покое…

Пока Максим и Глеб будут разбираться, что к чему, надеюсь, перегрызут друг другу глотки. А мне было все равно, кто из них в итоге победит. Отчасти я презирала обоих. А отец… Он предвидел такой поворот в моей жизни, и поэтому перед смертью так искренне просил за что-то прощения, но только в эти дни я поняла за что. Похоже, что Глеб чем-то шантажировал его, и папа согласился на эту авантюру с браком, отдав меня замуж за это чудовище.

— Что мне нужно сделать?

Я усмехнулась. Даже и не сомневалась, что она согласится.

— Завтра мы с Глебом поедем в участок. Придумай, что хочешь, но я должна на какое-то время остаться одна.

С Катей мы тоже обо всем договорились. Она сильно рисковала ради нас с Диной, и я была ей очень за это благодарна.

— Ты сумасшедшая, да? Это какая-то ловушка? Да Глеб потом нас обеих живьем в землю закопает за такое! Нет, я пас…

— А ты подумай, что можно сделать. Это к тебе он ездит ночевать всю последнюю неделю. Скажи, что я позвонила тебе, устроила разнос, просила о встрече. Выставлять меня сумасшедшей и полной дурой у вас прекрасно получалось все это время. Но имей в виду, у тебя завтра будет единственный шанс занять мое место. Решайся.

— А если я скажу ему, что ты затеяла побег?

— Тогда лишишься своего главного спонсора. Ты же в курсе, что Дина не его дочь?

— В курсе, — ответила она.