Я тебя вижу

Вдруг вспоминаю, как отвозила совсем маленькую Кэти в больницу и заставила себя смотреть на канюлю, которую вставляли в крошечную руку, помогая восстановиться после тяжелой болезни. Мне отчаянно хотелось забрать боль себе, но я могла лишь переживать все это вместе с ней.

Царапина на шее уже начала запекаться, она тянет кожу и зудит. Я вытягиваю шею в попытке избавиться от этого ощущения, и мне на колени капает свежая кровь из пореза.

Четыре минуты.

Мы молча смотрим на экран. Мне очень многое нужно узнать, но я не хочу слышать голос Мелиссы. Предаюсь мечтам, в которых полиция мчится к Анерли-роуд. Вот-вот раздастся грохот, и полицейские выломают входную дверь. Фантазия настолько реальна, что я напрягаю слух, стараясь различить звуки сирен. Но их нет.

Две минуты.

Кажется, прошла целая вечность, пока на экране камеры наблюдения появляется Кэти. Она не останавливается, но смотрит прямо в объектив – на нас, – затем проходит дальше и исчезает из поля зрения.

– Я тебя вижу, – произношу одними губами. – Я с тобой.

Не могу сдержать слезы.

– К сожалению, мы не можем проследить, как она пройдет через турникет. – Тон Мелиссы дружелюбный, почти непринужденный, словно мы вместе работаем над проектом. Это нервирует сильнее криков или угроз. – Но снова поймаем, как только она окажется на платформе.

Она водит мышкой по экрану, и я вижу список камер: «Олдгейт Ист» – вход; «Энджел» – вход; «Энджел» – южная платформа; «Энджел» – северная платформа; «Бейкерлу» – турникеты… Список продолжается и продолжается.

– Я не со всех камер могу получить изображение, – объясняет Мелисса, – но большую часть поездки Кэти мы увидим. Смотри, вот она.

Кэти стоит на платформе, засунув руки в карманы. Оглядывается вокруг. Надеюсь, ищет камеры или выясняет, кто из попутчиков может быть опасен. К ней приближается мужчина в костюме и пальто. Кэти слегка отступает, а я впиваюсь ногтями в ладони. Но мужчина проходит мимо. Мое сердце бешено колотится.

– Хорошенькая маленькая актриса, правда же?

Я не обращаю на Мелиссу внимания. Прибывает поезд надземки, Кэти входит в вагон, двери закрываются и проглатывают ее слишком быстро. Мне хочется, чтобы Мелисса переключилась на следующую камеру, но она не двигается. Затем достает из кармана жакета кусочек ваты, неодобрительно хмурится и позволяет ему упасть на пол. Моя фантазия видоизменяется: я представляю, как Саймон возвращается с собеседования. Вот он толкает незапертую дверь, находит пустой дом и как-то выясняет, что я в соседнем. Приходит и спасает меня. Выдумка обрастает деталями и становится все абсурдней обратно пропорционально тающей надежде.

Никто не придет.

Я умру тут, в доме Мелиссы. Интересно, она избавится от моего тела или оставит гнить здесь, пока меня не найдет Нил, вернувшись из рабочей поездки?

– А куда ты отправишься? – спрашиваю я. Мелисса оборачивается. – Когда убьешь меня. Куда ты отправишься?

Она начинает что-то говорить – отрицает, что я умру, – но быстро замолкает. В ее глазах вспыхивает что-то похожее на уважение, а потом оно исчезает. Мелисса пожимает плечами.

– Коста-Рика. Япония. Филиппины. Мало ли стран, с которыми нет соглашения об экстрадиции.

Сколько времени понадобится, чтобы обнаружить меня? Сумеет ли Мелисса к тому времени перебраться в другую страну?

– Тебя задержат на паспортном контроле, – говорю я увереннее, чем чувствую себя на самом деле.

Она смотрит на меня с презрением.

– Только если я воспользуюсь собственным паспортом.

– Как… – Я не нахожу слов. Это какая-то параллельная вселенная, где люди орудуют ножами, пользуются поддельными паспортами и убивают своих друзей. И тут до меня кое-что доходит. Мелисса умна, но ведь не настолько. – Откуда ты все это узнала?

– Все что? – Она рассеянно постукивает по клавиатуре. Ей надоел этот разговор.

– Про камеры наблюдения, про фальшивые паспорта. Констебль Свифт сказала, что объявления размещал мужчина, что у него была почтовая ячейка на свое имя. Что сайт невозможно отследить. Тебе помогали. Тебе должны были помогать.

– Это довольно оскорбительно, Зоуи.

Мелисса не смотрит на меня, и я понимаю, что она лжет. В одиночку ей было не справиться. А Нил действительно уехал по работе? Или он наверху? Подслушивает. Ждет, когда потребуется подкрепление. Я бросаю нервный взгляд на потолок. Показалось или половицы скрипнули?

– Прошло пятнадцать минут, – отрывисто произносит Мелисса, глядя на часы. – В поезда надземки мне не проникнуть, но следующая камера засечет ее на пересадке на «Канада Уотер».

Она щелкает курсором, и я вижу другую платформу. Трое учителей в светоотражающих накидках уводят от края группу школьников. Прибывает поезд. Я рыскаю взглядом по экрану в поисках Кэти, но не могу ее найти. Мое сердце бьется быстрее. С ней уже что-то случилось? На таком коротком отрезке от «Кристал Пэлас» до «Канада Уотер»? Но тут я мельком замечаю белый пуховик. Вон стоит Кэти. Руки по-прежнему в карманах. Вертит головой, разглядывая тех, кто проходит мимо.

Я выдыхаю.