Я тебя вижу

– Это от Зоуи Уокер, – сказала она, прочитав сообщение. – В ближайшее время она будет работать из дома и просто хотела сообщить мне, что в офисе не появится.

Ник бросил на Келли предостерегающий взгляд.

– Если она спросит, никаких существенных подвижек не произошло, ладно?

Келли глубоко вздохнула и попыталась ответить спокойно:

– Я объяснила Зоуи, как получить доступ к сайту, поскольку думала, что она имеет право увидеть список своих маршрутов.

Ник направился к машине, бросив напоследок через плечо:

– Вы слишком много думаете, констебль Свифт.

Вернувшись на Балфур-стрит, Келли отнесла диск с записями камер наблюдения «Эспресс, О!» сотруднику отдела вещдоков. Тони Бродстейрс проработал детективом в уголовном розыске и отделе по расследованию убийств больше двадцати пяти лет. Он очень любил давать Келли советы, в которых та не нуждалась. Сегодня взял на себя смелость обрисовать ей важность цепочки доказательств.

– Так, ты должна расписаться за то, что передала мне этот вещдок, – произнес он, очерчивая ручкой круг над соответствующей строкой в ярлыке, – а я распишусь в получении.

– Поняла, – кивнула Келли, которая уже девять лет изымала вещдоки и расписывалась за них. – Спасибо.

– Если не будет одной из подписей, можешь распрощаться со своим делом в суде. Арестуй хоть самого виновного в стране человека, как только защита пронюхает о процессуальной ошибке, дело развалится быстрее, чем суфле, слишком рано вынутое из духовки.

– Келли!

Обернувшись, она увидела одетого в пальто старшего инспектора Дигби, который направлялся к ним.

– Не знал, что вы здесь, сэр, – сказал Тони. – Я думал, вы все еще тратите скопившиеся выходные. Гольф сегодня не пошел?

– Поверь, Тони, я здесь не по своей воле. – Дигби без улыбки посмотрел на Келли. – В мой офис немедленно. – Затем он окликнул инспектора: – Ник, ты тоже.

Келли успела ощутить облегчение от того, что не придется больше выслушивать нотации Тони, но выражение лица старшего инспектора ее встревожило. Она поспешила за ним к кабинету. Дигби распахнул дверь и велел Келли сесть. Она подчинилась, чувствуя, как ее охватывает ужас. Попыталась придумать какую-то иную причину, по которой старший инспектор так бесцеремонно затащил ее к себе – и ради этого появился в собственный выходной, – но все время возвращалась к одной-единственной.

К Дарему.

На этот раз она действительно облажалась.

– Ради тебя я пошел на риск. – Диггер вышагивал из одного конца крошечной комнатки в другой, а Келли не знала, как ей следует поступить: все время поворачиваться к нему лицом или сидеть неподвижно, словно обвиняемая на скамье подсудимых. – Я согласился на твое прикомандирование, потому что верил в тебя. И потому, что ты убедила меня, что тебе можно доверять. Я, черт побери, дрался за тебя, Келли!

Ее желудок сжался от страха и стыда. Как можно было так сглупить? В прошлый раз она чудом не потеряла работу. Диггер посетил подозреваемого, на которого она набросилась, и убедил не выдвигать обвинений, поскольку подобное внимание и самому преступнику было ни к чему. Даже дисциплинарное слушание завершилось в ее пользу благодаря старшему инспектору, который еще раз тихо переговорил с суперинтендантом. В рапорте написали: «Смягчающие обстоятельства, связанные с семейным прошлым», однако Келли сомневалась, что такую карту можно разыграть дважды.

– Вчера вечером мне позвонили. – Старший инспектор сел наконец за свой широкий стол из темного дуба и наклонился вперед. – Это был сержант полиции Дарема, предупрежденный о том, что мы расспрашивали о прошлых делах об изнасиловании. Хотел узнать, не могут ли они еще чем-нибудь помочь.

Келли старалась не встречаться со старшим инспектором взглядом. И чувствовала, что сидящий слева Ник смотрит на нее.

– Разумеется, это стало для меня неожиданностью. Может быть, я и считаю дни до пенсии, но мне нравится думать, Келли, что я знаю, какие дела ведет мой отдел. А ни одно из них, – между каждым словом он делал выразительную паузу, – не имеет отношения к Даремскому университету. Не могла бы ты объяснить, какого черта тут происходит?

Келли медленно подняла взгляд. Слепая ярость, охватившая Диггера, казалось, угасла сама собой. Теперь он выглядел менее устрашающим, чем совсем недавно. И все же голос у Келли дрожал, она с трудом сглотнула и попыталась взять себя в руки.

– Я хотела узнать, есть ли какие-нибудь изменения в деле моей сестры.

Диггер покачал головой.

– Уверен, мне не нужно объяснять, что твой поступок – серьезное дисциплинарное нарушение. Даже не буду говорить об уголовном преследовании за нарушение Закона о защите данных, достаточно того, что злоупотребление служебным положением в целях личной выгоды ведет к увольнению из полиции.

– Я это знаю, сэр.

– Тогда какого черта? – Диггер развел руками, на его лице отразилось полное недоумение. Когда он снова заговорил, голос его звучал мягче: – В деле твоей сестры что-то изменилось?