Я тебя ждал

А когда открыла глаза, из-под двери пробивался обычный свет, никаких теней. Ушел? Скажите мне, что он ушел! Пожалуйста!!!

Шепот, обволакивающий со всех сторон, проникающий в кровь, развеял все иллюзии:

– Диа-а-ана!

Твою мать! Подпрыгнула на кровати, словно ужаленная. Вцепилась рукой в горло, пытаясь сорвать невидимую удавку, лишающую кислорода. Бесполезно. Удавка внутри, глубоко, от нее не избавиться. Ей имя – страх.

Мне безумно хочется хотя бы глоток свежего воздуха, поэтому подлетаю к окну и распахиваю его широким жестом, непослушными пальцами вцепившись во фрамугу.

На улице вовсю лютовала гроза. Белые с голубым отливом молнии сердито прорезали чернильный небосвод, и тут же следом за ней оглушительный грохот, от которого вибрировали стекла и, сжималось в груди.

Косой дождь хлестал по крыше первого этажа, на которую выходило мое окно, по листве деревьев, по земле.

Брызги холодными иголками впивались в кожу, но я так и стояла, как завороженная глядя на небо, жадно вдыхая воздух, затопленный ароматом дождя, листвы и сырой земли.

Покосилась в сторону двери. Снова затишье. Кто бы ни находился с той стороны двери – он притих, притаился, но ощущение того, что наблюдают, никуда не исчезло.

Да, что ж ему от меня надо??? И кто он такой вообще???

Впервые меня заинтересовал этот факт. Не с позиций "ах, бедная я несчастная, за что мне все это". А с позиций " да, какого хрена ты ко мне привязался???"

Может выйти и спросить? Напрямую?

Нервно засмеялась. У кого спросить? У невидимки? Или дождаться, когда Арину опять скрутит. Или может Чернова в гости пригласить и поинтересоваться в самый животрепещущий момент, когда под юбку мне полезет. Хотя нет. Там я точно ничего не спрошу, потому что мозг чудесным образом отключается.

Да, и кого я обманываю? Конечно, не выйду! И не спрошу! Потому что пороха не хватит, потому что трусиха. А кто бы не струсил в такой ситуации?

По щеке медленно сползла прохладная капля, опустилась на шею, и плавно скатились в яремную впадинку, тем самым приводя меня в чувство.

Это же вода! Капли! Дождь! Только тут дошло, что я их чувствую.

Забыв обо всем на свете, стремительно развернулась к окну. Затаив дыхание, протянула руку, и она беспрепятственно вышла наружу, тотчас намокнув и покрывшись мурашками.

***

Почему я раньше не проверяла это окно??? Мне может кто-нибудь объяснить? Почему ограничилась первым этажом, и даже мысли не было искать выход на втором? Хотя логично было предположить, что если в комнату он сунуться не может, то и заблокировать ее тоже! Курица! Бестолковая, вечно паникующая курица!

Бросила осторожный взгляд на дверь. По-прежнему тишина. Настороженная, холодная. Мне кажется, он ждал моего решения, наблюдал за тем, что буду делать.

Надо уходить! Выбираться из этого дома и бежать без оглядки. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда, подальше от него. Сделала шаг в сторону комода, в котором лежали документы, но тут же остановилась.

Какого лешего я творю??? Может еще переодеться и собраться, как в прошлый раз, чтобы потом уткнуться носом в стену?!

На фиг все! Лучше голой и без документов, доказывать где-нибудь в полиции или дурдоме, что ты не сумасшедший бомж, чем оставаться в этой западне.

Как была босая, растрепанная, в коротком домашнем платье, так и метнулась к окну. Торопливо забралась на подоконник, и осторожно высунулась наружу.

Нет никакой стены!!! Ее нет!!!

Еще не до конца веря, что удастся уйти, сделала первый, нерешительный шаг на крышу, и тут схватилась за ручку рамы. Скользко! Тут чертовски скользко.

Но делать нечего. В комнату, в эту домашнюю тюрьму, я больше не вернуть.

Шаг, и нога скользит. Так резко, что сердце ухает вниз. Пусть возвращаться я не собираюсь, но и убиться в расцвете лет тоже не стремлюсь. Поэтому аккуратно опустилась на колени и поползла к краю.

Ливень ни на миг не ослабевал, и я тотчас промокла до нитки. Платье липло к телу, волосы свисали некрасивыми, слипшимися сосульками. Но это все мелочи, на которые вообще не обращала внимания. Главное смочь, справиться, сбежать из этого ада.

Поверх забора смотрю, как медленно проехала мимо нашего дома соседская машина. Дворники бешено метались по лобовому стеклу, а пожилой водитель, вцепившись в руль, следил за дорогой. Хотела, было закричать, привлечь к себе внимание, но голос потонул в очередном раскате грома. Захочешь, а не докричишься.

На заднем сиденье машины сидит его внук – пацан лет тринадцати. Прижавшись носом к стеклу, он изумленно смотрит на меня, ползущую по крыше, словно неуклюжий богомол.

Смотрит в упор, удивленно распахнув глаза, а у меня в груди печь начинает, от затопившей надежды.

Не скрываясь, смотрит на меня, словно на полоумную. И от осознания этого факта, я готова прыгать от радости. Видит! Я так боялась повторения ситуации с Ариной, когда она, выйдя из дома, забыла о моем существовании, не замечала и не слышала.

Этот пацан все видит!!! Значит, есть предел возможностям моего тюремщика!