Я. Ты. Мы. Они

Как назло Рома и Кир подключаются к разговору, заявляют, что в следующий раз тоже с нами к Дамиру поедут.

— Хватит разговаривать! — недовольно обрубает их Саша. — Ешьте, давайте.

Звучит грубо, но я тоже больше не могу слышать этот разговор.

Стас недовольно надувается, и, не доев свою порцию, выскакивает из-за стола. Без него становится совсем невесело, и оставшиеся парни тоже быстренько заканчивают с ужином. Девочки почуяв, что вокруг происходит какая-то движуха, больше не желают сидеть в своих стульчиках. Так мы и остаемся опять вдвоем.

Убираю со стола, мою посуду, Саша продолжает сидеть на своем месте, обхватив голову руками. Вид у него такой, словно он решает какую-то сложную для него задачу.

— Саш, — зову его я. Поднимает на меня свои глаза. Уставшие и отчего-то в конец измученные. Еще каких-то минут двадцать назад они такими не были.

— Сань, мы не можем. При всем желание не можем.

— Я знаю.

Он недовольно хмыкает, а я кручу в руках полотенце.

— У нас пятеро детей, — приводит он следующий довод. Я согласно киваю, в такт нашим мыслям. — И нам еще год жить в двухкомнатной квартире.

Да, самим здесь тесно. Не буду же я это оспаривать?

— Да и в конце концов! Дамир совсем взрослый, он же все понимает! А мы для него совсем чужие. Мы никогда не сможем заменить ему родителей.

Он говорит все правильно, разумно, и доводы, такие доводы.

— Ты сейчас меня или себя убеждаешь? — все же уточняю я.

— Сааааняяяя, — отчаянно тянет он. Все понятно, себя.

Выключаю воду в раковине, убираю полотенце, подхожу к мужу и сажусь ему на колени. Его руки тут же обхватывают меня, а голова утыкается куда-то в мою грудь. Кладу свой подбородок на его макушку. Саша медленно раскачивает нас, словно я маленький ребенок. А я вожу пальцами по его волосам.

— Саня, мы, правда, не можем.

— Я знаю, милый, знаю.

Откуда вылезло это «милый» непонятно, обычно я не склонна ко всем этим словам.

Нам опять нечего сказать друг друга, мы же оба все понимаем. Если б хоть у кого-то были возражения, тогда можно было обсуждать. А тут и обсуждать то нечего. Но от этого ни разу не легче, наоборот еще поганей на душе.

— Стас нас возненавидит, — вздыхает Саша.

— Он еще не дошел до этой идеи.

— Скоро придет. И когда мы откажемся, возненавидит.

Еще одна мысль, которая неприятным грузом ложиться на нашу совесть.

Я отрываю Сашину голову от себя, и, обхватив его щеки своими ладонями, целую. Неглубоко и без страсти. Просто так. Чтобы почувствовать его близость, чтобы оба знали, что не одни. Он все понимает, отвечая на мой поцелуй без особых порывов, но зато крайне нежно и аккуратно.

Ночью мне снится Алана. Весь сон она смотрит на меня, без упрека и осуждения. Смотрит и улыбается, легко и понимающе, так как умела только она. Вот лучше б она меня во сне убить хотела, и то бы проще было. Утром я без настроения. Чернов тоже. С кислым видом собираем детей. Стас все еще не разговаривает ни с кем и, не дожидаясь Сашу с мальчиками, один убегает в школу.

Пока Кир обувается, медленно и капризно, мы с Сашей играем в гляделки, в надежде, что хоть кто-то отведет взгляд первый, и можно будет сделать вид, что ничего не происходит. Но я не отвожу, он тоже.

Кир готов, и Ромка первый выскакивает в подъезд. Брат вылетает за ним, а мы все еще ищем ответы друг в друге.

— Сань, во сколько тебе со Стасом в центр к Дамиру сегодня?

— К трем.

— Я подъеду.

Через неделю Саша приносит список документов, необходимых для усыновления. А через месяц нам отказывают.

Причин как всегда миллион. Главная — недостаточный размер жилплощади.

Год, нам надо продержаться год. Но у нас опять нет этого времени. Звонит Кудякова, с которой мы к тому моменту уже неплохо так сдружились, и кричит, что если мы не поторопимся, то Дамира заберут. Кто, где, когда?! Пока что непонятно. Но ей велели готовить ребенка к передаче в семью.

Саша напрягает все возможные связи, включая Витю. Оказывается, всплыли какие-то родственники со стороны Аланы. Но ведь этого не может быть. Вернее может, но я не верю.

Собственно именно это я и заявляю мужчине, выходящем из квартире Бероевых.

Было воскресенье, и я с утра пораньше отправилась в магазин, пока все спали, а мне вот не спалось. Как раз выходила из лифта, когда соседская дверь отворилась и на лестничной площадке появился незнакомый мужчина. Я честно искала в нем хоть какие-то черты кого-нибудь из Бероевых, но не находила. Он скользнул по мне неприятным взглядом и продолжил закрывать за собой дверь.

— Здравствуйте, вы родственник Дамира? — поначалу вполне вежливо спросила я. Хотя уже тогда чувствовала тревогу, медленно разгорающуюся в душе.

Мужчина не ответил. А я не удержалась.

— Зачем он вам? Вы же его совсем не знаете! — речь моя звучала совсем по-детски и наивно. Но вот обида за Дамира, да и за себя брала верх. С того момента, как Саша принес тот список документов, я начала относиться к мальчику как к нашему.

Незнакомец неприятно дернулся, резко повернувшись ко мне.

— Девочка, не лезь не в свое дело!

— Я вам не девочка! А вы… А вы не родственники Аланы! Я вам не верю!