Я. Ты. Мы. Они

— Это просто температура, — шепчет то ли мне, то ли себе Сашка. — Это просто температура.

Мы не всегда такие истеричные родители, как в эту ночь. Мы вообще по жизни бываем вполне адекватными. А порой даже милыми.

Просто меня до сих пор клинит от каждой Ромкиной температуры. Если есть насморк или горло болит, ну или хотя бы самый захудалый кашель, я еще держу себя в руках вполне неплохо, а вот в моменты отсутствия простудных симптомов мозг у меня прям наизнанку выворачивается. Сашка в этом плане, конечно, спокойнее, но ему тоже не всегда легко держать себя в руках. Рома нас в такие моментами истеричками называет.

Укладываю его на свой диван. Сую градусник под руку.

— Что, чудовище, отжал-таки мой диван?

— Угу. Но мне сегодня и у Стаса нормально так было.

— А ты почему с ним местами поменялся?

Отвечает, но не сразу. Не хотел, чтобы знали.

— Наверху душно было, голова кружилась… — значит, Сашка тут ни при чем, ребенок сам на диван переехал.

— Почему сразу не сказал?

— Мы сначала тебя ждали, а потом… в общем вы отношения выясняли, и я решил, что само пройдет.

Мда, хороши родители.

Достаю градусник, 38.2. Это много или мало?

— Что там? — из-за спины спрашивает Саша.

— Сейчас жаропонижающее выпьем и спать. К утру легче будет, — нарочито бодро сообщаю я.

— Только если со вкусом корицы, я не буду, — протестует Рома, пока я роюсь в коробке с лекарствами.

— Еще пожелания? — отвлекает его Сашка.

— Миллион долларов и вертолет?

— Тогда может быть сразу губозакаточную машинку?

Шутят. Пустят шутят, юмор — это хорошо.

Вот он, нужный пакетик. Развожу порошок кипятком:

— Как и заказывали, с лимоном.

Ромка выпивает кружку и достаточно быстро засыпает, пока я глажу его по горячему лбу.

Саша ждет в коридоре. Мы стоим, опершись спинами на стены напротив друг друга. Кто-то должен начать этот разговор, отрепетированный годами. Я знаю все то, что он может сказать мне, а он знает все мои сомнения, но нам каждый раз нужен этот шаблонный диалог, чтобы в очередной раз не сойти с ума до утра.

— Сань, это просто температура, — сегодня начинает Саша.

— Но с чего? Он же был здоров, еще утром? — сегодня я в роли «плохого полицейского».

— Дождь был, продуло… Переутомился. Да мало ли, он давно не болел. А с детьми такое случается, даже с такими лбами как Рома.

— А что если… — самая ненавистная моя фраза.

— Не если. У него ремиссия больше десяти лет.

Все, обязательная часть окончена, и вроде как можно выдохнуть до утра. Когда я потащу ребенка к врачу, а еще стребую взять у него анализ крови. Не то чтобы стало легче, но часть про ремиссию еще долго будет висеть между нами, придавая какие-никакие силы.

— Сань, иди спать к парням в комнату. Я посижу с ним.

— Я днем выспалась. Лучше ты иди.

— Значит, вместе посидим.

И мы сидим в коридоре на полу, погруженные каждый в свои мысли. Под утро меня вырубает, и Сашка все-таки относит меня на диван.

Глава 33

Ромка рождается позже обозначенного срока. Врачи предлагали стимуляцию родов, но я чувствовала, что его нельзя торопить. Сам захочет и сам все решит. Характер. Про Стаса тоже говорили, что он с ним, только тот вечно куда-то торопился, а Ромкиного решения еще нужно было дождаться. Вообще это были совершенно разные дети, начиная от беременности и родов и до… упора. С Ромой я вообще не знала, что такое токсикоз, впрочем, и живота я своего тоже не стеснялась. Еще бы, нас на факультете три беременных второкурсницы бегало. Так что всем было все равно, разве что просили не родить во время сессии, но мне было настолько рано, что можно было из-за этого не волноваться.

Зато чем ближе время подходило к дню Икс, тем большее желание отодвинуть его подальше меня охватывало, ведь в этот раз я знала, что меня ожидает. Да, это естественно бояться родов, но одно дело бояться их как непонятной перспективы, а другое дело, когда ты точно знаешь, через что предстоит пройти.

Девять месяцев пролетели как-то быстро. Если не считать последних двух недель, то и не было никакого ожидания. Опять не хватало времени, мы сайгаком носились по городу, по больницам, универам, яслям, домам. Родители намекнули, что пора становиться самостоятельными, мы слегка подохренели, поэтому срочно нужны были деньги. Пока была возможность, я набрала себе учеников для репетиторства. Наверное, мало бы кто впустил в дом беременную малолетку, если б не испанский. В городе было не так много испаноговорящих людей, а спрос рос. Вот и начиная со знакомых, мои контакты позже стали передавать от одного к другому. Сашка продолжал подрабатывать на фирме отца и так же хватался за любую возможность заработать — писал курсовые и рефераты для студентов, решал контрольные. А еще он уже неплохо поднаторел в оформлении различных документов и договоров, вот к нему и пошли… точно также, по знакомству.

Виделись мы теперь только по ночам, когда без сил падали в постель. Спать хотелось всегда.