Я, Великий И Ужасный (СИ)

Не удивительно, что к середине банных процедур я уже слабо контролировал себя: силы воли хватило только, выскочив из бочки, ополоснуться в бассейне. Холодная вода, вместо того, чтобы сбить похоть, только взбодрила после тёплой купальной ёмкости и ещё больше раззадорила.

Способность воспринимать хотя бы что-то кроме дёргающегося в такт моим движениям податливого тела служанки, вернулась неожиданно резко, словно щёлкнул тумблер, включивший внешние раздражители: во влажном полумраке купальни шумно плескались и переговаривались друг с другом "макаки", между бочек на голом каменном полу Гокурегуй ожесточённо пыхтел на темноволосой толстушке с необычайно белой кожей.

"Всё. Иди" - раздражённо приказал я девушке на вохейском, для верности наподдав рукой по гладкой попке. "Иди" - повторяю тут же. Она исчезает из поля зрения, а я вновь споласкиваюсь в бассейне, размышляя о том, можно ли считать подобный вот дорожный секс, когда даже именем партнёрши не интересовался, изменой. А также о том, как отнесётся к этому Рами, если ей доложит кто-нибудь, конечно. Насчёт последнего были некоторые надежды, что специально никто доводить до сведения Солнцеликой и Духами Хранимой не станет - у папуасов несколько иные представления о морали и супружеской верности, чем в родном моём мире. Например, хотя сейчас мне казалось, что на меня направлены взгляды всех присутствующих, на самом деле, никто на наше с "омывательницей чресл" кувыркание особого внимания не обратил - дело житейское, девки для этого и предназначены. Разве что случайно кто-нибудь из участников посольства брякнет, а там по цепочке и до тэми дойдёт.

После банных и им сопутствующих процедур собрались всей компанией на открытой террасе, выходящей в чуэт

. На низком длинном столике стояли блюда с сушёными и свежими фруктами и лежали лепёшки с наваленной по центру какой-то мясоовощной смесью.

Оказалось, и обычный внутренний двор в гостинице имелся. И как раз рядом с ним располагалась купальня с прачечной, обсуживающей, в том числе, и постояльцев - пара медяков и твою одежду постирают и приведут в порядок. Само здание имело форму буквы "Н" - внешняя сторона заднего двора образована была высоким каменным забором, к которому пристроен широкий навес, защищающий от дождя и солнца какие-то мешки и полки с кувшинами.

Тагор выдал монету в полчинва

одной из девиц, выбранной им по непонятному мне критерию, а может, и просто методом тыка, сказав: "Поделите между собой сами, как сочтёте нужным". Служанки, выглядевшие после добросовестного выполнения своих обязанностей несколько замучено, сразу же повеселили и приободрились. Светлокожая, которая обслуживала Гокурегуя, поинтересовалась: "А можно ещё немного посидеть с благородными господами из далёкой страны?". Тузтец вопрошающе переглянулся со мной. Я, пребывая после бани в расслабленном и задумчивом состоянии, пожал плечами в знак согласия: в конце концов, ещё одна серебряная монета меня не разорит, а жмотиться и экономить на своих товарищах, не к лицу "пану олени" братства "пану макаки", а по совместительству таки Хона и Вэя, Глазам, Устам и Деснице Солнцеликой и Духами Хранимой типулу-таками Раминаганивы.

Бывший наёмник сказал: "Оставайтесь, если есть желание". Из пяти служанок посидеть с нами изъявили желание три: "гокорегуева", "моя" и ещё одна, самая смугленькая, но при этом с рыжеватыми волосами. Две другие сослались на необходимость наведения порядка в купальне перед новыми посетителями. А оставшиеся скромненько примостились между моими орлами. Тагор, впрочем, не позволил им скучать, и после уточнения насчёт оплаты дальнейших услуг, принялся расспрашивать девочек о житье-бытье.

На вопрос о деньгах служанки дружно зафыркали: дескать, они готовы скрасить остаток нашего сегодняшнего вечера без всякой дополнительной платы. Видно, полчинва на всю бригаду достаточно щедрое вознаграждение, чтобы посидеть с экзотическими чужестранцами, а при желании со стороны кого-либо из гостей и уединиться в укромном уголке.

Что до жизни, не смотря на свой рабский статус, они были вполне довольны: хозяин с хозяйкой не злые, наказывают редко, только когда кто-нибудь из гостей останется сильно недовольным, но такое редко бывает, кормят хорошо, наряды покупают. Опять же, всё, что постояльцы заплатят лично девчонкам, им и остаётся, господин Чолот ни одного медяка не присваивает. Ну и в постель хозяин своих рабынь не тащит, как иные - жену побаивается. Впрочем, она ещё вполне ничего, моложе мужа на десять лет.

Будущее тоже особых опасений не вызывает: потеряют товарный вид для обслуживания гостей в купальне, будут на кухне помогать или бельё стирать. А если совсем повезёт, и удастся выкупиться или получить вольную, то можно замуж за какого-нибудь кузнеца или стражника в Нижнем городе выйти.