Я, Великий И Ужасный (СИ)

Просидели за разговорами "за жизнь" до полуночи - уже Луна взошла. Девушки разглядывали татуировки моих бойцов, через Тагора спрашивая об их значении. Вохейцы и прочие тоже частенько накалывают на себе всякую религиозно-магическую хрень, но с папуасами, которые разрисованы от щиколоток до ушей, никто не может потягаться. Не обошли вниманием и вашего покорного слугу: моя татуированность вкупе со светлой кожей сразу же вызвала кучу вопросов. Пришлось вкратце пересказать историю появления на свет Ралинги из Аки-Со. В подробности его дальнейшей посмертной биографии решил не вдаваться - скорее всего, бронзововековым рабыням история с чудесным спасением от морской стихии, потерей памяти, не говоря уж о любовной линии, в которой фигурирует целая правительница, будет интересна не менее, чем их российским сверстницам нехитрые повороты сюжета мексиканского сериала, но мне лишнее внимание здесь, на Тоуте, не нужно, а кто знает, с кем девчонки умудрятся поделиться историей о похождениях заморского полукровки, и до чьих ушей дойдут эти слухи. Так что ограничился тем, что сказал про мать-туземку и отца-вохейца, которого ни разу в жизни не видел....

Утром поднялись, едва только начало светать. В принципе, сегодня предстоит потопать только мне с Тагором: сначала до тенхорабитского района в Нижнем городе, где нужно найти Хиштту, который должен свести с местным руководством секты, потом искать место жительства Тшур-Хапоя у Южных ворот. Ну, к нашему партнёру по "Оловянной компании" проводят Люди Света и Истины. А вот их самих ещё поискать придётся. То есть, конечно, наш попутчик-тенхорабит как можно подробнее описал путь в ту часть Шутир-Шуфы, где обосновались его единоверцы - и от порта, и от Верхнего города. Но, чует мое сердце, поплутать мы с тузтцем поплутаем: до табличек с номерами домов и названиями улиц здесь ещё не додумались.

Самое простое, конечно, было бы попросить хозяина гостиницы выделить нам в проводники кого-нибудь из слуг, но ещё в море между Икутной и Тоутом всё обсудили и решили не "светить" слишком уж явно связи нашего посольства с тенхорабитами. Потому придётся обходиться своими силами. По тем же самым соображениям конспирации остаются на постоялом дворе "макаки" - слишком уж выделяются они на общем фоне. На улицах Шутир-Шуфы попадались иногда коричневокожие выходцы с Южного архипелага, но обычно они принадлежали к рабам или "сиротам", так что компания "макак", увешанных оружием будет выглядеть, мягко говоря, непривычно для этих мест.

Прежде чем выдвинуться на поиски, Тагор попросил Чолота принести бумагу и письменные принадлежности. Я с завистью смотрел, с какой обманчивой лёгкостью из-под пера в руке экс-наёмника выходят ровные строчки "высокого письма". Мне-то с трудом давались даже четыре сотни упрощенных слоговых "народных" знаков. Закончив и подсушив чернила, тузтец обратился к хозяину: "Почтенный, тебя не затруднит отправить письма указанным на них благородным господам?"

Чолот, взяв из рук бывшего "дикого гуся" три листа плотной бумаги, прочитал адресаты и пожал плечами: "Отправлю слугу. К третьей страже он должен всех обойти и вернуться с ответами. Уважаемых гостей устроит такой срок?" "Вполне" - Тагор изобразил лёгкую улыбку превосходства - "Мы с моим товарищем всё равно вернёмся только вечером. А господин посол не очень твёрдо владеет вохейским". О том, что наш зиц-председатель совсем не умеет читать, тузтец тактично умолчал.

Стена, отделяющая Шутир-Шуфу благородных от Шутир-Шуфы простонародья, находилась всего в паре сотен метров от гостиницы. В отличие от порта, где контраст с находящимся на "аристократическом" конце Розовой лестницы был просто разительным, дома, непосредственно примыкающие к Верхнему городу возле Пальмовых ворот, мало чем отличались от особняков знати. Почему ворота собственно называются Пальмовыми, Тагор, разумеется, не знал. Только согласился со мной, что никаких пальм поблизости не наблюдается. На арке и створках, по дневному времени распахнутых, тоже никаких изображений, оправдывающих название, при беглом осмотре мы не увидели.

Впрочем, едва мы пересекли пару улиц, поперечных той, по которой топали, как пошли менее роскошные кварталы. Вообще город поражал правильностью планировки: улицы делили его на ровные квадраты примерно одинакового размера, составленные зданиями с обычными "вохейскими" плоскими крышами и глухими стенами.

Метров через пятьсот Пальмовая улица вывела нас на квадратную площадь. "Рынок" - сказал Тагор, сверившись с инструкцией, написанной Хишттой - "Пальмовый". Мог бы и не говорить, и так видно, что здесь идёт торговля, вялая, видно, по раннему времени. Экс-наёмник обратился к оказавшемуся ближе всех к нам торговцу, разложившему свой нехитрый товар прямо на каменных плитах. Тот встрепенулся, отвлёкшись от созерцания лежащих под ногами кругляшей сыра, овалов масла и кувшинов с молоком.