Я влюблен в ужасную женщину, или Заколдованные конфеты Блум (СИ)

(Леонард Хаски)

Я заходил в Управление, словно шел на плаху. Ненавидел это место. Яро и лютово. С тех самых пор, как Люсинда Блум была вынуждена оставить работу, оно мне опротивело. Все стало чужим и холодным. Везде я искал ее.

Смешно сказать, вначале доходило чуть ли не до сумасшествия. Мне казалось, что сейчас скрипнет дверь, и она войдет. Такая же, с гордо вздернутым подбородком и горящим взглядом. Скажет что-нибудь колкое, а я отвечу ей тем же.

Да какие там разговоры, боги, я просто хотел видеть ее. Как идиот, я хранил единственную нашу совместную фотокарточку, сделанную тогда, когда у Люсинды украли дипломат. Каждое утро и каждый вечер я смотрел на нее и едва не рыдал. Разумеется, подобного я себе позволить не мог. Не мужское это занятие.

Если честно, тогда, когда я дарил ей кольцо, я вообще даже не осознавал, что наша с ней любовь априори невозможна. Кто я, и кто наследница короны? Это я понял после. Люсинда разъяснила мне, вернув мой подарок, одарив холодным, как сталь, взглядом и разорвав мое сердце на куски своим равнодушным «Прощай».

И я простил ей это. Какой дурак! Простил и продолжал грезить о ней.

— Господин Хаски, вы вернулись? Разве вы сейчас не должны быть в отпуске?

Я чуть поморщился, глядя на свою помощницу Мики. Та всегда была излишне любопытной.

— Меня заставили прийти обстоятельства. Мне срочно нужно дело о «Лимониссо».

— И вам⁈ — невольно вырвалось у нее, а меня насторожили ее слова.

— И мне?

— Нуу… эээ… Просто кое-кто уже интересовался этим делом.

— И кто же?

Мики вздохнула.

— Я не могу сказать.

Отлиииично. В моем же Управлении, где я самый главный начальник, от меня появились тайны. Стоило только заявление на отпуск написать, как мыши пошли в пляс, празднуя отъезд кота.

— Дорогая… — я чуть понизил голос. — Я ведь и так все знаю. А если сознаешься сама, то я даже не урежу твою премию. А, может, еще и надбавку дам.

Я блефовал. И в любом другом случае Мики бы попалась на мой крючок. Но вот сейчас было что-то такое, что заставляло ее изворачиваться подобно ужу на сковородке. И это мне не понравилось. То, что кто-то проявил интерес к делу, а еще, возможно, получил к нему доступ, немного беспокоило.

— Просто кое-кто из Управления, — вздохнула девушка. — Но будьте уверены! Этому человеку можно доверять! Плохого точно ничего он не замышляет!

— Так кто же он? Черт возьми, Мики, я твой начальник! Хочешь быть уволенной по статье⁈

Но Мики и тут не раскололась. И это вообще уже ни в какие рамки не входило.

— Увольняйте.

Я бы, наверное, действительно ее уволил, и мучился бы загадкой, кому потребовалось дело, всю оставшуюся жизнь, если бы мой взгляд не выцепил нечто странное.

— Тебе удобно на таких каблучищах на расследования бегать?

— А? — девчонка непонимающе похлопала глазами.

Вообще-то я точно знал, что подчиненная сегодня была на задержании. На каблуках подобные процедуры проводить достаточно сложно, так что…

— Ты была на задержании.

— А я переобулась!

Я усмехнулся. Не припомню ни разу, чтобы эта девушка приходила на работу на каблуках. Или даже переобувалась.

— А где сменка?

— В кабинете…

— Неси.

— Что⁈ — Мики в ужасе даже отшатнулась назад, а я понял, что нашел зацепку.

— Снимай туфли, дурочка. Сменки ведь нет? Ты с кем-то поменялась обувью… Хочу сам догадаться, кто здесь был. Даже уже интересно решить эту задачку.

И тут ее прорвало. Не то, чтобы я не ожидал бурного финала нашего разговора, но все же, не думал, что он будет таким…

Потому что Мики заплакала.

— Жестокий ледяной чурбан! — рыдала девушка. — У меня никогда… Никогда таких туфель не было! Не на что купить! На зарплату в Управлении я могу лишь довольствоваться жалкими дешевками, которые натирают ноги! А здесь эти туфли… И она… Она сказала, что мы с ней подруги! Вам ведь этого не понять! Вы и думать о ней забыли, а она ведь наверняка ради вас сюда приходила это дело смотреть!

— Она? — чуть хриплым от напряжения и удивления голосом спросил я, но Мики никак не отреагировала на мой вопрос, продолжая шокировать дальше.

— Хотя правильно она поступила, что бросила такого зазнайку, как вы! Черствый сухарь! Она уедет сегодня навсегда! С этим своим женихом! А вам плевать! Как и на нас, сотрудников! И на эти туфлиииии….

Люсинда Блум! Это имя жгло, словно раскаленный металл клеймило кожу. Она была здесь! Но она… Она сегодня уезжает. С женихом. Последнее вообще накрыло сознание пеленой, и я уже не понимал, что творю.

Словно разъяренный барс я двинулся на свою помощницу, а та, вмиг перестав плакать, лишь смотрела на меня испуганным и затравленным взглядом.

— Ты сейчас… — предельно ласковым и тихим голосом начал я. — Ты сейчас расскажешь мне все. Зачем приходила Люсинда, что говорила, как выглядела. И куда, и когда она уезжает.

— А?

— С КАКИМ, К ДЬЯВОЛУ, ЖЕНИХОМ⁈ МИКИ!

Ну вот. Все. Кончилось мое терпение.

Кажется, я довел свою сотрудницу до истерики. Потому что она, заикаясь от страха, принялась мне пересказывать их с Люсиндой Блум встречу, попутно рыдая еще сильнее и размазывая остатки косметики по щекам.