Я знаю тайну

Женщина смотрела с фотографии вызывающим взглядом, словно говорившим: «Я тебя вижу». Волосы, наполовину седые, наполовину черные, торчали на квадратной голове во все стороны, как иглы дикобраза, но самое сильное впечатление узнавания произвели на Мауру ее глаза. Она словно смотрела на себя в зеркало будущего.

– Это она. Это Амальтея, – сказала Маура и удивленно взглянула на Джейн. – Она знала Ирену Станек?

Джейн кивнула:

– Снимок сделан четыре года назад, незадолго до смерти Ирены в тюрьме во Фрамингеме. Я говорила с директором, и он подтвердил, что Ирена и Амальтея дружили. Они почти все время проводили вместе, будь то за едой или в общих помещениях. Амальтея все знает о «Яблоне» и о том, что делали с детьми Станеки. Неудивительно, что она подружилась с Иреной. Монстры понимают друг друга.

Маура вгляделась в лицо Ирены Станек. Некоторые говорят, что у злого человека зло светится в глазах, но женщина, стоявшая рядом с Амальтеей, не казалась ни злобной, ни опасной. Всего лишь больной и изможденной. В глазах Ирены Маура не видела ничего, что могло бы остеречь жертву: «Не подходи. Здесь опасно».

– Они похожи на двух милых бабулек, правда? – сказала Джейн. – Увидишь – и даже в голову не придет, что они натворили. После смерти Ирены Амальтея отправила эту фотографию Мартину Станеку, а когда его освободили из тюрьмы, писала ему письма. Двое убийц общались друг с другом: один – снаружи, другая – изнутри.

Слова Амальтеи опять зазвучали в памяти Мауры, их смысл вдруг обрел ясность, от которой ей стало зябко: «Скоро ты найдешь еще одну».

– Она знает, что делает Станек, – сказала Маура.

Джейн кивнула:

– Пора с ней поговорить.

* * *

Всего несколько недель назад Маура навсегда попрощалась с Амальтеей Лэнк, а сегодня снова оказалась в комнате для свиданий в тюрьме Фрамингема, ожидая разговора с женщиной, с которой она поклялась никогда больше не встречаться. На сей раз разговор не будет приватным: с другой стороны одностороннего зеркала за ними будет наблюдать Джейн, готовая вмешаться в разговор, если он примет опасный оборот.

– Ты уверена, что выдержишь? – спросила Джейн по внутренней связи.

– Мы должны это сделать. Должны выяснить, что ей известно.

– Мне очень не нравится, что я ставлю тебя в такое положение, Маура. Жаль, что нет другого способа.

– Я единственный человек, которому она откроется. У нас с ней много общего.

– Прекрати это говорить.

– Но так оно и есть. – Маура глубоко вздохнула. – Посмотрим, удастся ли мне воспользоваться этой общностью.

– Хорошо. Сейчас ее введут в комнату. Готова?

Маура скованно кивнула. Дверь распахнулась, и звон стальных наручников известил о появлении Амальтеи Лэнк. Пока охранник пристегивал ногу заключенной к столу, Амальтея не сводила глаз с Мауры, сверлила ее, словно лазером. После первого курса химиотерапии Амальтея набрала вес, волосы снова начали отрастать короткими клочковатыми прядями. Но о степени ее восстановления лучше всего говорили глаза. Их коварный блеск, темный и опасный, вернулся.

Охранник ушел, и две женщины, молча разглядывающие друг друга, остались одни. Маура противилась искушению отвернуться, посмотреть в поисках поддержки в одностороннее зеркало.

– Ты ведь говорила, что больше не придешь, – начала Амальтея. – Почему ты здесь?

– Эта коробка с фотографиями, которую ты прислала…

– Откуда ты знаешь, что это я прислала?

– Я узнала лица на фотографиях. Это твоя семья.

– И твоя тоже. Твой отец. Твой брат.

– Женщина, которая привезла мне коробку, – кто она?

– Так, никто. Просто она в долгу передо мной, потому что я здесь не давала ее в обиду. – Амальтея откинулась на спинку стула и заговорщицки улыбнулась Мауре. – Когда меня это устраивает, я забочусь о людях. Слежу, чтобы с ними ничего не случилось как в этих стенах, так и вне их.

«Мания величия, – подумала Маура. – Старая смешная женщина, умирающая в тюрьме, думает, что все еще имеет силы манипулировать людьми. И с чего я взяла, что она может нам что-то рассказать?»

Амальтея взглянула на одностороннее зеркало:

– За этим окном детектив Риццоли, верно? Смотрит на нас, слушает. Я вижу, вы обе постоянно в новостях. Вас называют «Первые бостонские дамы криминалистики». – Она повернулась к окну. – Если хотите узнать про Станека, детектив, заходите и спросите у меня лично.

– Откуда ты узнала, что мы пришли из-за Ирены? – спросила Маура.

Амальтея фыркнула:

– Послушай, Маура, почему ты так меня недооцениваешь? Я знаю, что происходит в мире. Я знаю, какие у тебя проблемы.

– Ты дружила с Иреной Станек.

– Она была еще одной потерянной душой, с которой я здесь познакомилась. Я присматривала за ней. Жаль, что она умерла, так и не успев меня отблагодарить.

– Ты поэтому пишешь Мартину Станеку? Потому что он в долгу перед тобой?

– Я присматривала за его матерью, почему бы ему не оказать мне несколько услуг?

– Каких?

– Купить мне журналы. Газеты. Мои любимые шоколадные плитки.

– А еще он делился с тобой. Говорил о том, что собирается сделать.

– Делился?