Яд бессмертия

– Это он обращался с вами по-скотски. В зверя вас превратил он. Да-да! – Мира не дала Еве перебить ее. – Он не просто украл у вас детство, невинность – он лишил вас человеческого облика. Для личности, способной на поступки, которые совершал в отношении вас отец, существуют специальные определения. Но, говоря попросту, он был чудовищем.

Ева посмотрела на Рорка, отвела взгляд.

– Он отнял у вас свободу, право выбора, пометил вас скотским клеймом, осквернил. – Мира говорила спокойно и до странности холодно. – Для него вы не были человеком; если бы ситуация не изменилась, вы бы так и остались животным, а то бы и вовсе не выжили. Но, сбежав, вы создали себя заново. Кто вы теперь, Ева?

– Полицейский.

Мира улыбнулась: другого ответа она не ожидала.

– А еще?

– Человек, – пожала плечами Ева.

– Ответственная личность?

– Да.

– Способная на дружбу, преданность, сострадание, юмор. На любовь.

Ева снова покосилась на Рорка.

– Да, но…

– А ребенком вы были на все это способны?

– Нет. Та девочка… то есть я, боялась любых чувств. Согласна, я изменилась. – Ева прижала пальцы к виску. Как ни странно, головная боль стала слабеть. – Я превратила себя в более-менее достойное человеческое существо, но это не отменяет факта убийства. А за убийством неумолимо идет расследование.

Мира приподняла бровь.

– Разумеется, вы можете провести расследование, если для вас важно узнать, кем был ваш отец. Вам это важно?

– Нет, мне на это наплевать. Но процедура требует…

– Простите, что перебиваю. – Мира подняла руку. – Вам хочется, чтобы было проведено расследование гибели этого человека от руки восьмилетнего ребенка?

– Таковы правила, – упрямо заявила Ева. – Согласно правилам я подлежу автоматическому отстранению от служебных обязанностей, пока следственная бригада не придет к устраивающему ее выводу. Кроме того… Думаю, мне стоит повременить с осуществлением личных планов, пока ситуация не будет разрешена.

Мира бросила на Рорка предостерегающий взгляд, и он постарался взять себя в руки, хотя это было очень нелегко.

– Какое разрешение ситуации вы подразумеваете? – спросила Мира. – Мне не пристало учить вас профессии, лейтенант, но ведь речь идет о происшествии, имевшем место более двадцати лет назад.

– Нет, вчера! – Еве доставляло противоестественное удовольствие бить Миру ее же оружием. – Вы же сами сказали, что это произошло час назад.

– Если верить эмоциям, то да, – невозмутимо согласилась Мира. – Но на деле, то есть по закону, – больше двух десятков лет назад. Нет ни тела, ни вещественных доказательств, которые можно бы было подвергнуть изучению. Разумеется, остались данные о том, в каком вы были состоянии, когда вас нашли: о следах жестокого обращения и надругательств, о недоедании, запущенности, травмированной психике. Теперь к этому добавляются ваши воспоминания. Надеюсь, вы не собираетесь на допросе изменять свои показания?

– Конечно, нет. Но правила есть правила.

– Вы – очень хороший полицейский, Ева, – вкрадчиво произнесла Мира. – Представьте, что это дело попадает вам в производство в своем теперешнем виде. Какое решение вы приняли бы как объективный профессионал? Только не торопитесь, отвечайте честно. Что бы вы сделали?

– Я бы… – Ева понуро поставила бокал и прижала кончики пальцев к глазам. – Я бы закрыла дело.

– Вот и закройте.

– Не имею права.

– Ну, что ж… Когда вы доведете все это до сведения вашего непосредственного начальника, я непременно с ним поговорю – наедине, со всеми фактами и личными рекомендациями. По-моему, вы не хуже меня знаете, каким будет его решение. Нет никакого смысла подвергать наказанию вас и то невинное, поруганное дитя. Такие люди, как вы, Ева, нам нужны – чтобы служить закону и защищать слабых. Ну а теперь о ваших личных планах. Рядом с вами есть человек, добивающийся вашего доверия.

– Я и так ему доверяю! – Она оглянулась на Рорка. – Но поймите: я боюсь начать использовать его в своих целях. Неважно, что люди думают о его деньгах и могуществе. Я не хочу дать ему повод заподозрить, будто я хочу его использовать.

– Разве у него есть такие подозрения?

Ева машинально прикрыла ладонью бриллиант у себя на груди.

– Он слишком влюблен в меня, чтобы об этом думать.

– Вот и чудесно! Скоро вам станет понятна разница между зависимостью от любимого человека, которому вы доверяете, и эксплуатацией этих отношений. – Мира встала. – Я бы вам посоветовала принять успокоительное и взять отгул, но вы ведь все равно не последуете совету.

– Не последую. Простите, что вытащила вас среди ночи из дому.

– Для полицейских и врачей это привычное дело. Мы еще поговорим?

Первым побуждением Евы было отказаться – ведь она всю жизнь только и делала, что от чего-то отказывалась и что-то отрицала. Но теперь все изменилось.

– Хорошо.

Мира погладила Еву по щеке и внезапно, не удержавшись, поцеловала.

– Все будет в порядке, Ева. – Она протянула руку Рорку. – Я рада, что вы меня вызвали. К этому лейтенанту у меня личный интерес.

– У меня тоже. Спасибо вам.

– Надеюсь, вы пригласите меня на свою свадьбу? Я бы с радостью пришла.

Проводив ее, Рорк вернулся к Еве.