Яд Фаберже

– Мардж, я не убивал ее, – проговорил Вудз, понимая, что она давно уже ждет от него этого признания. – Вы правы, это не я, а Эдит… Но вся трагедия заключается в том, что и она не убивала ее… Это несчастный случай, и если вдруг тело Мэй эксгумируют, то экспертиза покажет, что ее никто не убивал… Тем более лопатой… Мардж, вы же прекрасно знаете, в каком состоянии находилась Мэй все время, что жила у нас. Она пила, причем пила очень сильно. И в тот день она тоже была пьяна. Да, они поругались с Эдит, которая, потеряв контроль над своими чувствами, принялась оскорблять Мэй, обзывать ее алкоголичкой, нимфоманкой и мошенницей… Мне даже пришлось растаскивать их в разные стороны, чтобы они не выцарапали друг другу глаза. Я видел, что творится с Эдит, которая так вцепилась в волосы Мэй, что, казалось, вот-вот вырвет их с корнем. У Мэй были очень красивые волосы. После того как я их немного угомонил, я бросился в дом за виски, я хотел успокоиться… Мне надо было выпить. Мне все это уже порядком надоело. Когда я уходил из сада за виски, Мэй была жива. Она сидела на плетеном кресле и тяжело дышала после драки. Волосы ее были всклокочены, а из носа текла кровь. Эдит сидела чуть поодаль от нее и потирала ушибленную скулу. Меня не было пять-шесть минут, потому что я зашел в ванную, чтобы взять из аптечки салфетки и вату. А когда вернулся, то увидел страшную картину: Эдит стояла в кустах с лопатой в руке, а у ее ног в луже крови лежала Мэй с разбитой головой, уже мертвая Мэй… Эдит поклялась мне, что она не ударяла Мэй, что Мэй просто споткнулась о каменные плиты и упала навзничь, головой на плиты, и от удара умерла… А лопата оказалась у Эдит в руках потому, что Мэй сразу же после моего ухода вдруг набросилась на нее… Мардж, представьте мое состояние, когда я увидел мертвую Мэй. Что было бы, если бы мы не скрыли ее смерть? Возможно, нас двоих посадили бы в тюрьму за убийство Мэй. Но мы же ее не убивали! Первой пришла в себя Эдит. «Арчи, – сказала она мне, – ее нужно срочно закопать, а сверху положить плиты и обсадить этот участок каким-нибудь кустарником. Если мы не поторопимся, то кто-нибудь увидит ее здесь, и тогда мы пропали…» Признаюсь, Мардж, мне вовсе не хотелось сесть в тюрьму, я не чувствовал себя виноватым. Поэтому-то я и согласился с Эдит. Мы оттащили тело Мэй в кусты, прикрыли ветками, и я, напоив трясущуюся от страха Эдит снотворным, уложил ее спать. Я знал, что в тот день в Гринвуде нет Фреда, он еще с утра отпросился в Лондон. К счастью, и вас тоже здесь не было. И я решил этим воспользоваться, то есть сесть и все хорошенько обдумать. Но сколько бы я ни размышлял над тем, как мне лучше поступить, чтобы избежать огласки и тюрьмы, я снова и снова приходил к выводу, что Эдит была права и что лучше всего для нас – это похоронить Мэй в саду и замаскировать место…

Меня не было в саду около часа. Уже смеркалось. Я пришел тепло одетый и готовый к тому, чтобы выкопать для Мэй могилу. А кому хочется из-за нелепого несчастного случая терять все: свободу, любимое дело, Гринвуд, доброе имя, жизнь, наконец?! Я слишком люблю жизнь, Мардж, чтобы во имя благородства взять на себя преступление, которого не совершал. Вот если бы было все наоборот, и не Эдит, а Мэй случайно толкнула бы Эдит, и та бы погибла, то здесь бы я наверняка вызвал полицию и взял бы всю вину на себя. Пусть был бы суд, пусть бы меня судили, но все равно доказали бы, что я невиновен, но главное: Мэй поняла бы, как я люблю ее. Но Эдит я никогда не любил, я всегда испытывал к ней лишь чувство жалости…

Вудз, произнеся эти слова вслух, тем самым словно бы сам объяснил себе свои истинные чувства к женщине, которая вот уже много лет была рядом с ним. И ему сразу стало легче. Никаких угрызений совести он не испытывал. Быть может, потому, что он сказал об этом Мардж, женщине, которая была ему очень симпатична и осталась для него другом даже после того, как она только что пригрозила выдать его полиции из-за смерти Мэй.

Но ничего больше он сказать уже не успел: он услышал шум подъезжающих машин… И по звукам, их было много, Вудз понял, что приехали за ним…

Но я же никого не убивал! Я ни в чем не виноват!

Он выглянул в окно: так и есть. Это была полиция. Он даже успел увидеть высокую худую фигуру инспектора Грэйвза, прежде чем Мардж, незаметно приблизившаяся к нему, положила ему руку на плечо:

– Мистер Вудз, можете на меня положиться… Простите меня… Я погорячилась. Джейн… Ее нет… и мне ее очень не хватает…

Глава 18

Спрятав ружье в кустах, Эдит вышла из леса, прошла, не чувствуя усталости почти две мили, чтобы выйти на дорогу, ведущую в Лондон, дождалась автобуса и вернулась в отель. Теперь, когда она полностью избавилась от своего любовника, ей необходимо было как можно скорее освободить номер отеля, где она встречалась с Муром, и увезти оттуда все вещи, как свои, так и его, чтобы полиция не смогла вычислить, где именно и с кем видели убитого в последнее время.