Яд из бездны

Вопли бродячего мертвеца начали стихать. То ли он убрался прочь, то ли его уволокли другие каннибалы подальше от дома.

- Всё хотел спросить, - выдерживая паузу, начал Некрасов. - Как ты докатился до такой жизни? С военными не ушёл. Живёшь отшельником. Собираешь информацию и считаешь, что такая жизнь вполне нормальная.

- Путь к этому был не прост, - усмехнулся Веня. - В начале я чуть не спятил. Когда началась свистопляска с пандемией, я забился в свою нору и затаился как крысы. Отсиживался недели три. Еле дышал, не жрал сутками. Боялся лишний раз пошевелится. В тот период мозг словно бы отключился. Большую часть времени я спал. Чтобы не слышать крики умирающих, стрельбу вояк и вопли каннибалов, натягивал наушники. Ну, те, что используют рабочие на шумных производствах. И вот однажды я проснулся, сдёрнул наушники и услышал тишину. Спасатели не кричали в мегафоны, не выли сирены гражданской обороны, перестали гудеть электровозы на вокзале, только изредка откуда-то издалека доносились звуки пулемётных очередей. Я выбрался на балкон и увидел, что знакомого мне квартала уже нет. Горели и чадили соседние дома, всюду брошенные автомобили и гнетущая пустота, иногда над крышами пролетали вертушки, но эти полёты, как правило, заканчивались ракетными обстрелами. К счастью в мой дом ни одна из таких ракет не попала.

- Ты оказался в центре закрытой зоны, - заметил Некрасов. - А военные вертушки просто били по скоплению упырей. Кто-то решил, что таким образом можно обеспечить санитарные коридоры для беженцев.

- Но я здорово тогда натерпелся, - признался Зараза. - Мне и без того досталось по полной. Стресс свалил с лихорадкой, трясло будто пропустили ток. Тогда-то я и подумал, что смерть пожалуй не так плоха. Если сдохну, то всё закончится. Ни страха, ни фатальной безысходности, ничего кроме пустоты...

Веня тихонько рассмеялся и демонстративно развёл руками.

- Не сдох. Сколько провалялся в беспамятстве не знаю. Помню, заставил себя подняться, чтобы принести с кухни воды, посмотрел в зеркало и увидел всклокоченного типа с бородищей, выпученными глазами, вымазанного невесть чем, и такая злость меня взяла, что разбил я это зеркало вдребезги. А потом вдруг, всё встало на свои места. Решил убрать у себя в берлоге, проветрить, вонища стояла будь здоров, наконец приготовить себе нормальную еду. Из убежища не выходил, внимательно слушал, наблюдал, стараясь делать это скрытно. Тогда-то и начал записывать свои наблюдения в тетради. Я отлично понимал, что скоро на улицах останутся только заражённые и мне придётся выживать в полном одиночестве. Так, собственно и случилось. Ни призывов о помощи, ни шума проезжающей мимо машины, ничего кроме едва различимого монотонного гула. Это потом я сообразил, что гул создаётся бессвязным бормотанием фагов, которые начали кучковаться и бездумно бродить по улицам.

- Ты сказал, что подготовился, но чтобы подготовиться нужно точно знать, что должно произойти, - сказал Некрасов. - Ты ведь не провидец.

- Хороший вопрос, - усмехнулся Зараза. - Я закончил физмат. «Математический расчёт катастроф» — такой была первая тема моей дипломной работы. Я вывел формула, которая позволяла на основе статистических выкладок произвести предсказание возможных катастрофических изменений в мире. Но мой куратор решил, что тема абсурдна и не актуальна. Свою задумку я разумеется не бросил. Когда работал в НИИ конструктором, параллельно производил вычисления по своей формуле. Это занятие настолько увлекло, что даже во сне мне виделись сложные расчёты и статданные. А потом мне стали сниться кошмары...

Веня прикусил губу и задумчиво посмотрел на свои ботинки.

- Мне снились фаги. Жуткие безобразные твари, которые преследовали меня и мою жену с сыном...

Лицо Заразы сморщилось и побледнело, вероятно разговор непроизвольно зацепил больную тему, которой Веня старался избегать.

- Что стало с твоими родными? - в лоб спросил Некрасов.

- Из-за моих кошмаров и этой проклятой формулы, я постоянно ругался с женой. Она решила, что я спятил. Наверное так отчасти и было, ведь я слишком навязчиво пытался убедить окружающих, что грядут страшные события. С безумным блеском в глазах, иногда силой я пытался убедить собеседника в своей правоте. Дело даже до драк доходило... Но никто мне не верил, даже родные. Однажды жена собрала вещи, подхватила сынишку и ушла к родителям.

- А ты!?