Яд персидской сирени

— Чего-то я не понял, — сказал Жорик. — Муж после аварии чуть не год в коме, не ждали, что выживет, а он пришел в себя, но ни хрена не помнит; сестра-псих, убившая дружка, дома на побывке; а у этой Веры борзый любовник, который всюду лезет, и компания идет на дно… И вся эта лажа одномоментно? Турецкое мыло отдыхает, — покрутил головой Жорик. — Чего-то здесь не то, ребята! Не бывает так, не надо нас дурить. Да еще и сбежавшая невесть когда мамаша свалилась на голову.

— Еще как бывает! — фыркнула Анжелика. — Ты просто ничего, кроме своей политики, в упор не видишь, а я…

— А ты все мыло наизусть знаешь. Кто бы сомневался.

— Что ты имеешь в виду, Жорик? — спросил Монах. — В каком месте ты почувствовал дуреж?

— Это система, Олежка. Понимаешь, система! Мережко бросил жену и ребенка, молодая жена бросила его и ребенка, потом ребенок вырос и убил человека, а вторая дочка изменила мужу, а он попал в аварию и потерял память. По теории вероятностей не может быть такого количества эвентов, таких… как бы это выразиться…

— С отрицательным знаком, — подсказал Монах.

— Именно! С отрицательным знаком! Не может, и точка. По теории вероятностей.

— Ты там знаешь! — фыркнула Анжелика. — Каких еще… эвентов?

— «Событие» по-английски, компьютерный термин такой, — объяснил Монах. — Жорик имеет в виду, что события громоздятся как в виртуальном мире, в смысле, много и непредсказуемы. И не к добру.

— Да уж, — фыркнула Анжелика. — Что не к добру, то не к добру.

— Система! — повторил Жорик, поднимая указательный палец.

— Система… — повторил Монах, приглядываясь к Жорику. Тот раскраснелся после пива, размахивал зажатой в руке вилкой с котлетой и с удовольствием рассуждал. — И что из этого следует?

— А то, что надо решать в целом! — выкрикнул Жорик. — Система, причем с отрицательным знаком. Обычно плюс-минус, пятьдесят на пятьдесят, и так всю дорогу, а тут один сплошной минус. Минус-минус. Возьми нас с Анжелкой: поцапались — помирились, опять поцапались — опять помирились… понятно? Надо найти место, где случился перегиб, точка начала отрицательного отсчета и невозврата, так сказать, эта… бифуркация! После чего все пошло вразнос, понимаешь? А теперь все убыстряется, и сила притяжения возрастает, закон физики. Ты же физик, должен понимать. Это же элементарно!

Монах и Анжелика переглянулись. Жорик был прекрасным автомехаником, а еще любил поговорить на разные философские темы под выпивку, ну, там, об эволюции человека, которой, оказывается, нет вовсе и ученые ошибаются, о параллельных мирах и непознанных закономерностях. Он горячился, речь его становилась сбивчивой; Анжелика только глаза закатывала и качала головой.

— Ну и в каком месте, по-твоему, система дала сбой? — спросил Монах.

— Господи, да что тут долго думать! — воскликнула Анжелика, подкладывая мужу очередную котлету. — Когда старый Мережко бросил жену, тогда и дала.

— Ага! Значит, если ему семейная жизнь вот так, — Жорик резанул ребром ладони по горлу, — так что, сиди и терпи?

— Сиди и терпи, — сказала Анжелика, — а то система пойдет вразнос. Сам сказал.

Монах ухмыльнулся.

— Ты, Олежка, раз уж ввязался, будь осторожнее, смотри в оба, тут все не так, как на самом деле, понял? И энтропия нарастает с каждым днем, с каждой минутой, помяни мое слово! И Эрик, и эта его подруга… неспроста, от таких не знаешь, чего ждать, в смысле, прекрасно знаешь. Береги себя, Олежка. Давай за тебя!

Монах кивнул — буду осторожнее и потянулся за бутылкой. Разлил и сказал:

— Как же я вас люблю, ребята!

Голос его дрогнул, в глазах защипало, и Монах, внутренне вздыхая, подумал, что стареет, разнюнился, сентиментальным стал, отяжелел, оброс недвижимостью — вот и поход отложил, сам себе не признаваясь, что сделал это с радостью. Тут ему по обыкновению пришла в голову нехилая мыслишка, и он сказал:

— Чуть не забыл! Анжелика, тебе боевое задание, сделаешь?

— Сделаю! — обрадовалась Анжелика. — Что надо?

— Любопытно было бы взглянуть на действующих лиц нашей отрицательной трагедии, на Веру Мережко-Терехину, на ее мужа, на друга… сможешь попросить у подружки фотки с корпоративов? У них должны быть. И еще, расспроси про место, где его сбили, может, твоя Любочка знает, что он там делал. Сможешь?

— Смогу. Ой, совсем забыла! У них ходят слухи, что Вера хочет продать бизнес. Только это секрет пока.

— Молодец, Анжелика, — похвалил Монах. — Незаменимый агент.

— Ага, пять звездочек, — сказал Жорик. — Ми-шесть и Моссад отдыхают. Поехали!

Глава 20. Ночной мир

…Паша проснулся, как от толчка. С оторопью увидел облитый белесым луннм светом силуэт — Татка сидела на его кровати, поджав коленки, упираясь в них подбородком. Комната, казалось, светилась, наполненная лунным светом; на полу лежал черный кривоватый крест — тень оконной рамы; в воздухе было разлито благоухание персидской сирени.

— Проснулся? — спросила Татка, повернув голову. — Не хотела тебя будить.

— Привет! Я рад, что ты пришла.

— Опять что-то снилось?

— Опять.

— Ты звал кого-то, я не разобрала… Вику, кажется.

— Не помню…