Яд власти

Роман перепрыгнул забор и перебежал к темной террасе, припав у крыльца, рядом пристроились капитан и прапорщик.

— Слушаем, — прошептал Уланов.

Бойцы спецназа замерли, вслушиваясь в звуки дома. Там все тихо. На улице тоже тихо. Четыре утра еще не то время, чтобы вставать.

Уланов кивнул Лазареву.

Тот приоткрыл дверь террасы. Внутри пристройки никого. Спецназовцы прошли в нее и вновь тот же сигнал.

Прапорщик на этот раз рывком открыл дверь.

В комнату ворвались Уланов с Демко и встали.

У задней стены комнаты, разделенной увесистой занавеской, в старом кресле сидела госпожа Губер. В парике, очках с пистолетом в одной руке, гранатой Ф-1 в другой. За занавеской послышалось какое-то движение и стихло.

Женщина рассмеялась знакомым смехом:

— О, Роман?! Я знала, что ты придешь.

Она смотрела на майора, не обращая внимания на Демко.

Роман сказал:

— Хватит ломать комедию, Люда. Снимай свой макияж. Поговорим.

— Узнал? Хотя ты и должен был узнать. Я ведь специально приехала сюда, ты знал о Выселках. А могла вполне укрыться и в другом месте. Но ладно, поговорим. Только ты не дергайся, Рома, вам не помогут помехи. А подорвать гранату я успею.

Она отложила пистолет, гранату оставила в руке.

Можно было выстрелить в нее… и Людмила не успела бы выдернуть кольцо предохранительной чеки, но где-то рядом в доме ее мать, ставшая заложницей и… Гюнер. У того, без сомнения, было оружие и такая же граната. Надо затянуть время. Да и поговорить с той, с кем ему было очень хорошо, хотелось.

— Не беспокойся.

Женщина сбросила парик и очки. Перед Улановым теперь сидела его любовь — Людмила Седова, врач-стоматолог. И она же главарь банды, готовящей террористический акт. Разум не воспринимал эту реальность. Казалось, все происходит во сне. Хотя он знал, кого встретит здесь. Капитан Орленко показал ему фото Людмилы. Второе фото Губер без макияжа. И это была Люда, поэтому он, зная о ее матери, проживавшей в Карске на Выселках, и рванул сюда. А теперь и личная встреча. Он опустил ствол «Винтореза», присел на деревянный стул, стоявший сбоку от стола.

Женщина сказала:

— Может, поговорим один на один, ведь у тебя наверняка много вопросов ко мне?

Уланов кивнул Демко:

— Уйди, Костя!

— Но, командир…

— Я сказал, уйди, — повысил голос майор.

— О! — рассмеялась вновь женщина. — мы нервничаем? Хотя занервничаешь, когда рядом куча заряда с отравляющим веществом, способным убить половину райцентра.

В ее смехе Роман уловил что-то новое, до сих пор неизвестное ему. А ведь Людмила не раз смеялась и одна, и вместе с ним.

Он внимательней всматривался в женщину. Но… это была Людмила.

— Что, Рома, не ожидал, что тебя вот так банально проведут вокруг пальца? А через тебя и всю вашу контору?

Уланов напрягся, контора, — так говорят люди о ФСБ, Людмила была в курсе, что он офицер запаса антитеррористического Управления. Впрочем, Смолинский предупреждал, что будут проверять. Вот и проверка.

— Надо уметь проигрывать. Признаю, ты выиграла.

— А иначе и быть не могло.

— Слежку-то зачем устраивала?

— Это не я, это Гюнер. Но и ему пришлось отказаться от этой затеи, ты слишком хорошо подготовлен, чтобы пропустить контроль.

Она потянулась за пачкой сигарет, лежавшей с зажигалкой на столике, и Роман увидел на оголенном запястье родинку. Его словно током ударило. Родинка. До этого он ее не замечал.

Женщина прикурила сигарету, выпустила облако дыма в сторону Уланова:

— Кури, Рома.

Уланов поправил снайперскую винтовку, женщина взяла в руку пистолет.

И тут Роман неожиданно, на удачу, как говорится, воскликнул:

— Кто ты?

— Что? — изобразила недоумение женщина.

— Ты не Людмила. Так кто ты, очень похожая на нее?

Женщина внимательно посмотрела на майора:

— Как догадался?

— Родинка. У Люды ее нет.

— Родинка, — повторила женщина, — а ты глазастый. Тем хуже для тебя.

Дама крикнула за спину:

— Тургай!

— Да, госпожа Губер?

— Люду сюда! И будь наготове.

Из-за занавески вытолкнули женщину.

И вот это была уже Людмила, но как похожа на даму, сидевшую в кресле.

— Глазастый оказался у тебя ухажер, Люда. Я не думала, что он найдет разницу. Ведь мы как две капли воды похожи.

Уланов посмотрел на Людмилу.

Та дрожала.

— Успокойся, Люд, присядь.

— Рома, она, Алевтина, убьет всех. И маму, и тебя…

Женщина в кресле добавила:

— И еще половину райцентра. Но заткнись пока. Я поговорю с твоим хахалем.

Людмила села на старый стул, заплакала.

Женщина в черном взглянула на Романа:

— Мы с Людмилой сестры-близняшки.

— Что?

— Да, сестры-близняшки. Я постарше на несколько минут.

Уланов повернулся к Людмиле:

— Почему ты не сказала мне о сестре?

Губер рявкнула: