Янка Дягилева. Жизнь и творчество самой известной представительницы женского рок-андеграунда

Творчество Янки стало наследием для избранных: «Абсолютная ее неподдельность и необходимость были очевидны. Пленку передавали послушать с оглядкой, не кому попало: до пронырливых коммерсантов <…> доводить сведения о ней никто не хотел: “Знаешь Янку – и молчи”»[102], так как «существовал магический круг людей, который хранил ее песни внутри себя, оберегал их от кооператоров и бесцеремонных камер. Они, эти люди, хранили Янку для себя, и она для них была ниточкой, которая связывала их в разных концах огромной страны»[103]. Таким образом, после смерти Дягилевой её творчество обрело большую ценность. Янку любили, её почитатели оберегали её от «чужих».

При этом уже в конце 1991 года А. Липатов отмечает: «Строчка Янки “о, продана смерть моя”, похоже, начинает обретать воплощение».

Видеозаписи о Янке

На новость о смерти Янки пресса реагировала неоднозначно. Так, программу «Чрезвычайные истории» на «Рен ТВ[104]», посвящённую жизни и творчеству Янки, можно охарактеризовать как псевдодокументальный фильм, так как его создатели попытались связать загадочную смерть рок-поэта с феноменом детей-вундеркиндов. В качестве аргументации создатели фильма использовали неизвестные источники либо достоверные источники, но при этом фразы респондентов часто вырваны из контекста.

Ещё одно «расследование» смерти Янки обнаруживаем в программе «ЧП» на НТВ. Фрагмент передачи, посвящённый смерти рок-поэта, озаглавлен «Тайна гибели Янки Дягилевой»[105]. Таким образом, рефрен песни «О, продана смерть моя»[106] действительно обретает актуальность.

Однако стоит выделить достойный фильм о Дягилевой – это дипломная работа о Янке[107]. Фильм «Особый резон» (2005 г.) представляется нам наиболее содержательным, отражающим реальность, соответствующим жанру документального фильма.

Таким образом, смерть Янки Дягилевой вызвала резонанс в прессе. При этом её жизнь и творчество являются предметом исследования не только литературоведов и искусствоведов, но и для представителей профессий, связанных с кинематографом.

Воспоминания коллег и друзей

Блестящую репутацию Дягилевой закрепляет музыкант Олег Судаков «Манагер»: «Песни удивительные, очень здорово» <…> правдивая, <…> Янка – это такой же феномен, и она так и останется человеком-загадкой, одновременно притягательной, отталкивающей и скрывающей ту тайну, которую уже невозможно будет понять, потому что она уже ушла»[108].

Правдивость, честность и искренность, но в то же время загадочность Дягилевой отмечает и Олег «Сур» Сурусин (ФЛИРТ): «Отчаянная искренность, <…> в Янке было что-то колдовское <…> песню-крик, песню-стон и всполохи длинных волос»[109]. Кроме того, Олег Сурусин считает, что Дягилеву необходимо сравнивать с отечественными рок-поэтами, такими как Александр Башлачёв, но не с западными певицами: «Автора-исполнителя собственных песен Яну Дягилеву, больше известную российской рок-тусовке под именем Янка, сравнивают то с Башлачевым, то с Патти Смит, то с Дженис Джоплин (по имиджу). Но Янка была и остается только собой. Записи с ее песнями расходились на совковой рок-тусовке наравне с записями признанного мэтра СашБаша (Александра Башлачева)»

[110].

Интересно мнение Сергея Фирсова, который отмечает, что как человек Янка была весёлой, а внешность отражала её темперамент: «Янка была смешная – огромная, неуклюжая, с веселым деревенским гоготом, ее все называли не иначе как “Яныч” и обращались на “вы”. Она всегда была центром внимания»[111].

Воспоминания Сергея Фирсова о внешнем виде и характере Янки разделяет Вадим Кузьмин «Черный Лукич»: «она очень любила вомбатов, <…> медвежат, они как-то присутствуют в ее творчестве, – и сама она была как медвежонок: такой очень милый, неуклюжий и по-своему достаточно вредный и ленивый ужасно»[112].

Мнения коллег, не успевших близко узнать Дягилеву, отличаются от воспоминаний её друзей более возвышенным тоном. Так, Ольга Арефьева

отмечает: «слишком она трагическая фигура»[113]. Черты трагичности в творчестве Дягилевой отмечает и Борис Гребенщиков: «не отчаянье, – похоронный плач. По убитой и самоубитой и доедаемой Родине»[114]. Однако Александр Непомнящий обнаруживает в песнях Янки не трагичность и мрачность, но свет: «по-цветаевски пронзительные, но все же светлые песни Янки»[115].