Янтарная комната

Ему тотчас открыли. Из дверей в коридор высунулись головы любопытных соседей. Семен Игнатьевич осведомился, не заходил ли сюда паренек с сумкой почтальона, - получил отрицательный ответ и, убедившись в его достоверности, поспешил к Кротову. Младший лейтенант все еще стоял перед закрытой четырнадцатой квартирой, нажимая по очереди кнопки всех звонков. Увидев подполковника, он ударил в дверь носком сапога. Наконец в квартире послышалось шарканье комнатных туфель, и старушечий голос спросил:

- Вы к кому?

- Откройте, пожалуйста, - попросил Кротов, стараясь сделать свой голос тише и нежнее.

- А к кому вы?

Семен Игнатьевич прочитал под одним из звонков фамилию «Сурма» и назвал ее. Дверь отворилась. На пороге стояла ветхая старушка с накинутой на плечи такой же ветхой шалью.

- Их нету дома. Может быть, хотите что-то передать?

- А у Копеечных кто-нибудь есть? - спросил Семен Игнатьевич, прочитав фамилию над вторым звонком.

- Постучите к ним в дверь. Направо вторая будет, - раздраженно проворчала старуха. Видимо, к этим соседям она не была расположена.

Семен Игнатьевич начал стучаться к Копеечным. На стук открылась соседняя дверь, и оттуда высунулась голова Кости Дерезы.

- Товарищ подполковник, как вы сюда попали? - удивился он.

- Здравствуй, Костя. А ты что здесь делаешь? - спросил Кротов.

- Я здесь живу. У тетки. Зайдите к нам.

Котловский кивнул Кротову: посторожи, мол, у дверей, чтоб никто не вышел. Он вошел в светлую четырехугольную комнату с узорными гардинами на окнах и обратился к Косте:

- Ты не слышал, никто не входил к вам в квартиру за последние пятнадцать минут?

Парнишка пожал плечами.

- Нет. Но это легко проверить. У Сурмы никого нет. Он и жена с утра на работе. Он - в райкоме партии, она - в газоуправлении. У Копеечных сын пришел из школы, но он, наверное, во дворе. А вы на лестнице хорошо смотрели, когда подымались?

- На лестнице его не было. Да и старичок сказал, что он вошел в четырнадцатую или пятнадцатую квартиру.

- Тогда другое дело… - протянул Костя. - Но, может быть, он только звонил, а старичку показалось, что вошел? Увидел, что кто-то спускается, позвонил, а потом бросился наверх, когда старик прошел. Там еще три квартиры и чердак.

- Пошли, - сказал Котловский.

Они расспросили жильцов из верхних трех квартир и убедились, что туда последние полчаса вообще никто не проходил. Оставался чердак. Костя принес карманный фонарик. Кротов открыл тяжелую дверь. Луч фонарика заплясал по какому-то хламу, по балкам металлических перекрытий… Вдруг что-то черное, задетое лучом, метнулось в сторону. Семен Игнатьевич не успел опомниться. Костя самоотверженно ринулся вперед. Раздалось мяуканье и резкий противный скрежет.

- Черт! - с досадой крикнул Костя. - Руку оцарапал, проклятый.

- Чего ты чертей поминаешь, комсомолец? - иронически опросил Кротов, убедившись, что панику вызвала всего-навсего кошка, и смеясь над приключением.

- Кота так зовут - Черт, - пояснил парнишка.

- Ну и смелый же ты! - с восхищением оглядел его младший лейтенант. - А если бы и вправду там - бандит?

- А вы разве не рискуете? - простодушно ответил Костя.

Они внимательно обследовали чердак.

- Товарищ подполковник! Идите сюда! - позвал паренек и показал Семену Игнатьевичу на крючок люка. Он был выбит из гнезда. Котловский рассмотрел крючок. Он заржавел, - видно, его до этого давно не открывали.

Младший лейтенант приподнял крышку люка и вылез на крышу. Она примыкала вплотную к соседнему дому.

- Мог уйти по крыше. - Он устало посмотрел на подполковника. - Прозевали.

Кротов захлопнул люк и вбил крючок на прежнее место. Опять раздался тот же противный скрежет ржавого железа, и по крыше словно что-то зашуршало. Младший лейтенант мгновенно приподнял крышку люка и выглянул. Черный кот, подняв хвост трубой, важно шагал по жести.

Они попрощались с Костей и спустились на улицу.

- Славный парнишка, - сказал младший лейтенант, думая о юноше.

Семен Игнатьевич не ответил ему. Он думал сейчас совсем о другом: почему парень, услышав голос Кротова, убежал? Чем поразил его этот голос? Он звучал без особого напряжения, хоть это далось Ивану Игоревичу с трудом. Через закрытую дверь он ничего не мог увидеть. Исключая невозможное, оставалось предполагать, что голос был ему знаком, и очень хорошо знаком, если он после нескольких слов узнал его. Вспоминая его вопросы: «Какая это квартира? А где седьмая», подполковник утвердился в своем мнении: он спрашивал, чтобы еще раз услышать голос.

* * *

Темнота была вязкая, как кисель, и такая же сырая. Она выкрасила в черный цвет небо и затянула желто-серой пленкой огни электрических фонарей. В решетке дождя мелькали лица редких прохожих.

Лейтенант Рябцев, неотступно следовавший за Сергеем, пройдя театр музыкальной комедии, упустил его из виду. Ему показалось, что мальчик свернул к стадиону. Это было бы нелепо, но мало ли что может прийти в голову подростку, когда в его жизни случилась такая история. Лейтенант набавил шагу и увидел перед собой две фигуры. Одна из них принадлежала высокому широкоплечему мужчине, другая - подростку.