Японская классическая поэзия хокку

Перевод со старояпонского В. Марковой

© В. Маркова, перевод. Наследники, 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Басё

Луна – путеводный знак —

Просит: «Сюда пожалуйте!»

Дорожный приют в горах.

***

Наскучив долгим дождем,

Ночью сосны прогнали его…

Ветви в первом снегу.

***

Ирис на берегу.

А вот другой – до чего похож! —

Отраженье в воде.

Отцу, потерявшему сына

Поник головой, —

Словно весь мир опрокинут, —

Под снегом бамбук.

***

Сыплются льдинки.

Снега белая занавесь

В мелких узорах.

***

Вечерним вьюнком

Я в плен захвачен… Недвижно

Стою в забытьи.

В ответ на просьбу сочинить стихи

Вишни в весеннем расцвете.

Но я – о горе! – бессилен открыть

Мешок, где спрятаны песни.

***

Люди вокруг веселятся —

И только… Со склонов горы Хацусэ́

Глядят невоспетые вишни.

***

Бутоны вишневых цветов,

Скорей улыбнитесь все сразу

Прихотям ветерка!

***

Ива свесила нити…

Никак не уйду домой

Ноги запутались.

***

Перед вишней в цвету

Померкла в облачной дымке

Пристыженная луна.

Покидая родину

Облачная гряда

Легла меж друзьями… Простились

Перелетные гуси навек.

***

Роща на склоне горы.

Как будто гора перехвачена

Поясом для меча.

В горах Саё-но Нака́яма

«Вершины жизни моей!»

Под сенью дорожной шляпы

Недолгого отдыха час.

***

О ветер со склона Фудзи!

Принес бы на веере в город тебя,

Как драгоценный подарок.

***

Прошел я сотню ри.

За дальней далью облаков

Присяду отдохнуть.

Снова на родине

Глаз не отвести…

Не часто видел я в Эдо́

Луну над гребнем гор.

Новогоднее утро

Всюду ветки сосен у ворот.

Словно сон одной короткой ночи

Промелькнули тридцать лет.

***

«Осень уже пришла!» —

Шепнул мне на ухо ветер,

Подкравшись к постели моей.

***

Майских дождей пора.

Будто море светится огоньками

Фонари ночных сторожей.

***

Иней его укрыл,

Стелет постель ему ветер…

Брошенное дитя.

***

На голой ветке

Ворон сидит одиноко.

Осенний вечер.

***

Сегодня «травой забвенья»

Хочу я приправить мой рис,

Старый год провожая.

***

В небе такая луна,

Словно дерево спилено под корень:

Белеется свежий срез.

***

Желтый лист плывет.

У какого берега, цикада,

Вдруг проснешься ты?

***

Все выбелил утренний снег.

Одна примета для взора —

Стрелки лука в саду.

***

Как разлилась река!

Цапля бредет на коротких ножках,

По колено в воде.

***

Тихая лунная ночь…

Слышно, как в глубине каштана

Ядрышко гложет червяк.

Богачи лакомятся вкусным мясом, могучие воины довольствуются листьями и кореньями сурепки. А я – просто-напросто бедняк

Снежное утро,

Сушеную рыбу глодать одному —

Вот моя участь.

***

Видно, кукушку к себе

Манят колосья в поле:

Машут, словно ковыль…

Девять лет я вел бедственную жизнь в городе и наконец переехал в предместье Фукагава. Мудро сказал в старину один человек: «Столица Чанъань – издревле средоточие славы и богатства, но трудно в ней прожить тому, у кого нет денег». Я тоже так думаю, ибо я – нищий

Шатая дощатую дверь,

Сметает к ней листья с чайных кустов

Зимний холодный вихрь.

Надпись на картине

Единственное украшенье —

Ветка цветов мукугэ́ в волосах.

Голый крестьянский мальчик.

***

Что глупей темноты!

Хотел светлячка поймать я

И напоролся на шип.

***

Во тьме безлунной ночи

Лисица стелется по земле,

Крадется к спелой дыне.

***

Все в мире быстротечно!

Дым убегает от свечи,

Изодран ветхий полог.

Юной красавице

Мелькнула на миг…

В красоте своей нерасцветшей

Лик вечерней луны.

Мой друг Рика́ прислал мне в подарок саженцы банановой пальмы

Бананы я посадил.

О молодой побег тростника,

Впервые тебе я не рад!

***

Кишат в морской траве

Прозрачные мальки… Поймаешь —

Растают без следа.

***

Росинки на горных розах.

Как печальны лица сейчас

У цветов полевой сурепки!

Весной собирают чайный лист

Все листья сорвали сборщицы…

Откуда им знать, что для чайных кустов

Они – словно ветер осени!

В хижине, крытой тростником

Как стонет от ветра банан,

Как падают капли в кадку,

Я слышу всю ночь напролет.

Печалюсь, глядя на луну; печалюсь, думая о своей судьбе; печалюсь о том, что я такой неумелый! Но никто не спросит меня: отчего ты печален? И мне, одинокому, становится еще грустнее

Печалью своей дух просвети!

Пой тихую песню за чашкой похлебки,

О ты, «печальник луны»!

В первый «день Змеи»

Рукава землею запачканы.

«Ловцы улиток» весь день по полям

Бродят, бродят без роздыха.

Зимней ночью в предместье Фукагава