Читаем Ярослав Мудрый полностью

С другой стороны, А. В. Поппэ склонен датировать перенесение мощей св. Глеба временем после 1036 г. - слова автора «Сказания» о том, что Ярослав «прея всю волость Русьскую», он понимает в том смысле, что Ярослав стал «самовластцем» Русской земли, а это, как из-ветно, произошло после смерти в 1036 (или 1034) г. его брата Мстислава (см.: Поппэ А. О времени зарождения культа Бориса и Глеба 11 Russia Mediaeva1is. Т. 1. 1973; он же. О зарождении культа свв. Бориса и Глеба и о посвященных им произведениях / Там же. Т. 8. 1. 1995. С. 34). У меня, однако, нет уверенности в обязательности именно такого понимания указанных слов автора «Сказания»; скорее, речь идет здесь о победе Ярослава над Святополком, после которой Ярослав сел «на столе отьни и дедни», т. е. овладел «волостью Русской» (ер. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 142, 146). Во всяком случае, предложенная А. В. Поппэ более точная дата перенесения останков Глеба со Смядыни - «около 1045 г.» (там же. С. 52) - кажется неприемлемой, поскольку не оставляет времени для забвения могилы святых братьев в Вышгороде, о чем подробно повествуется в «Сказании о чудесах» и «Чтении» Нестора (см. далее).

42 В «Повести временных лет» и Новгородской Первой летописи младшего извода в рассказе об убиении Глеба кратко сообщается о перенении впоседсвии его мощей со Смядыни в Вышгород, однако без какого-либо упоминания о личном учасии в этом князя Ярослава Вла-димирвича (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 137; НПЛ. С. 173, 174).

43 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 147-148; Т. 2. Стб. 135. Верия Новгородско-софийских летописй: ПСРЛ. Т. 6. Вып. 1. Стб. 173-174; Т. 4. Ч. 1. С. 1 ll-l l2. Еще одна, сокращенная верия событий содержится в т. н. Владом летописце (ПСРЛ. Т. 30. М., 1965. С. 4), но она принципиально не отлич от привдеиных выше. Енсвенно уточнение автора: «…избиаху стрых муж и жен», по-видимому, прставляе собой не боле чем расшфрвку выражения «страя чадь, бабы».

У историков есть сомнения в опрделении даты этого события, поскольку рассказ о волнениях в Суздальской земле несет в себе черты вставки. (Он вводится фразой: «Ярославу сущю Новегороде…», которая буквально повторяет фразу, читающуюя всего двумя строчками выше и открывающую летописную сатью 6532 г.; в Радзивиловском же и Московско-Академическом списках «Повети временных лет» весь этот эпизод с восстанием в Суздальской земле вообще отсутствует - см: ПСРЛ. Т. 38. С. 6.) По-видимому, он имеет новгородское проне-хожение (ер.: Ку зьин А. Г Начальные этапы… С. 376) и соединен с основным текстом статьи именно в связи с пребыванием Ярослава в Новгороде.

По мнению О. М. Рапова, есь основания полагать, что запись о воссании в Суздальской земле была произведена летописцем по т. н. антиохийскому силю и, следовательно, должна быть датирована не 1024-м, а 1032 г. (Рапов О. М. О датировке народных восстаний на Руси XI века в Повеси временных лет 1 История СССР. 1979… 2. С. 137-14). В подтверждение своей мысли автор приводит данные денд-рохронологических исследований, согласно которым именно в 1029-1032 тг. в Восточной Европе наблюдалось «угнетение древесных колец», что говорит о неблагоприятных природных явлениях в эти годы (а именно они и должны были вызвать голод), а также свидетельства западноевропейских хронистов (в частности Рауля Глабера) о многолетнем неурожае и страшном голоде, охватившем в 1032 г. Европу. В принципе, предложенная датировка событий не исключена и, более того, выглядит весьма привлекательной (хотя в случае ее принятия придется ставить под сомнение данные «Повести временных лет» о пребывании князя Ярослава в 1032 г. на юге Руси). С другой стороны, точка зрения О. М. Рапова была подвергнута критике со стороны Я. Н. Щапова, который, видимо справедливо, отметил, что летопись характеризует суздальское восстание как явление местного масштаба и не дает оснований заподозрить неурожай и голод на всей территории Руси (что должно было бы следовать из гипотезы Рапова). (См.: Щапов Я. Н. Характер крестьянских движений на Руси XI в. //

Исследования по истории и историографии феодализма: К 100-летию со дня рождения акад. Б. Д. Грекова. М., 1982. С. 141-142.)

44 См., напр.: Греков Б. Д. Киевская Русь. М., 1953. С. 263-264; Тихомиров М. Н. Крестьянские и городские восстания на Руси X1-XIII вв. М., 1955. С. 72-81; Щапов Я Н Характер крестьянских движений… С. 139-140; др.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары