Ярослав Мудрый

45 См.: Фроянов И. Я. Древняя Русь. Опыт исследования истории социальной и политической борьбы. М.; СПб., 1995. С. 113-139. По мнению автора, в Суздальской земле во время голода имели место лишь определенные «аграрно-магические ритуалы», не выходящие за рамки «традиций, уходящих в седую древность»; действия же Ярослава отнюдь не иреседовали целью наказание волхвов, но стали таковыми только в результате «вьщумки летописателя», которому и «поверили новейшие исседователи». (Основные положения этой гипотезы были изложены автором и в более ранних работах. См.: Фроянов И. Я. Волхвы и народные волнения в Суздальской земле 1024 г. // Духовная культура славянских народов. Литература. Фольклор. История. Л., 1983.) Критика, которой подвергает автор традиционное для советской историографии понимание суздальских событий как антифеодального восстания крестьян, несомненно, справедлива. Однако полное

отрицание автором какой бы то ни было социальной (не обязательно классовой!) подоплеки суздальских событий, низведение их только к ритуальным действиям традиционного характера, по-видимому, нельзя оценить иначе как отрицание очевидного. (Это все равно что отрицать социальную направленность, например, восстания «черных людей» в Москве в 1547 г. на том только основании, что сами «черные люди» объясняли убийства Глинских и их сторонников тем, что будто бы княгиня Анна Глинская со своими детьми «вымала сердца человеческие, да клала в воду, да тою водою ездячи по Москве да кропила», и отого-де Москва выгорела - эту паралель к суздальским событиям 1024 г. приводит, кстати, и сам И. Я. Фроянов.) Не случайно собственно летописный текст автору приходится интерпретировать отчасти как «выдумку» летописца, а такая оценка источника, как правило, свидетельствует о слабости гипотезы. В ряде случаев аргументация автора вызывает недоумение. Так, например, И. Я. Фроянов пишет о голоде и неурожае, «Дившихся несколько лет подряд», ссылаясь при этом на работу О. М. Рапова (С. 124) - но в последней, как мы говорили выше, рчь идет о многолетнем голоде и неурожае 1029-1032 гг.; далее же Фроянов утверждает, что целью поездки Ярослава в Суздаль был исключительно сбор дани для предстоящей войны с Мстиславом (С. 130131) - однако эта война имела место в 1023-1026 гг., т. е. значительно раньше.

46 См.: Фроянов И. Я Древняя Русь. С. 127.

47 См.: Белецкая Н. Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. М., 1978. С. 65-7, ер. С. 49-50 и след. Так, предание, записанное в Гаиции в начале XIX в., рассказывает о том, как некогда, в страшный голод, наступивший в результате трехлетней жесточайшей засухи, власти распорядились «всех старых дедов вытопити».

48 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 175.

49 Белецкая Н Н. Языческая символика… С. 68.

50 Кучкин В. А. Формирование государственной территории… С. 59-

Глава седьмая. Городецкий мир

1 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 150.

2 Там же. Т. 9. С. 79; Т. 21. Ч. 1. С. 163.

3 Зотов Р. В. О черниговских князьях по Любецкому синодику и о Черниговском княжесве в татарское время. СП б., 1892. С. 24; ер. С. amp;-7.

4 loannis Scylitzae Synopsis Histoгiaгum. Beгlin, 1973. Р. 354. Цит. по: Литаврин Г Г.

Византия, Болгария, Древняя Русь (IX - начало XII в.). СПб., 2000. С. 215-216.

5 См.: Соколова И. В. Печати Георгия Цулы и события 1016 г. в Херсоне 1 Палестинский сборник. Вып. 23 (86). Византия и Восток. Л., 1971. С 68-74; она же. Монеты и печати византийского Херсонеса. Л., 1982.

6 Соколова И. В. Печати Георгия Цулы…; см. также: она же. Администрация Херсона в IX-XI вв. по данным сфрагистики 1 Античная древность и средние века. Т. 10. Свердловск, 1973. С. 207-214. Подобное развитие событий не допускает Г. Г. Литаврин: по его мнению, Георгий Цула мог бьггь назначен на свою должнось только императором Василием 11; «восстав, он не захватывал эту должность, а, в сущноси, отрекалея от нее». По мнению исследователя, после разорения Херсонеса князем Владимиром Святославичем в конце Х в. в городе резко усилилась оппозиция императору; Василий был вынужден доверить управление города одному из членов рода Цул - и четверть века спустя «этот род - в лице Георгия Цулы - решил править фемой Херсон и Киматы как совершенно независимым от Константинополя княжесвом» (Литаврин Г Г Византия, Болгария, Древняя Русь. С. 221-222). Кроме того, Г. Г Литаирин категорически отвергает возможность ухода Георгия Цулы в Боспор, отрицая, вслед за А. П. Кажданом, принадлежиость ему печати «протоспафария Босфора» (см. след. прим.).