Ярость (ЛП)

— Впрочем, я меняю собственное мнение. У меня нет никаких вопросов, меня не интересуют какие-либо ответы. Даю вам час, чтобы все устроить. До полудня Фальк обязан прийти ко мне, отозвать заявление, извиниться за недоразумение и вежливо сделать книксен.

Шацкий поднялся и поправил перекинутое через спинку стула пальто, чтобы не было заломов.

— Не знаю, будет ли такое возможным, — сказал он.

— Час. А потом я напишу просьбу в окружную, чтобы они взяли на себя ваше следствие по делу Наймана в связи с запутанностью. О том, как оно будет расследоваться, вы прочитаете потом в «Газэте Ольштынской», сами же будете, в силу своего положения, гоняться за покуривающими травку студентами из Кортова.

Шацкий повернулся и, не говоря ни слова, вышел. Он хотел уже прикрыть двери, когда его догнал радостный, переполненный жизненным оптимизмом щебет:

— Пан Тео, оставьте, будьте добры, двери открытыми; не хочется, чтобы кто-нибудь подумал, что меня еще нет.

5

В отличие от папы и мамы, в каком-то смысле являющимися апостолами среднестатистичности, мальчик с улицы Рувней над среднестатистическим уровнем выделялся. Ему хватило десятка с лишним минут, чтобы превратить свой родной дом в луна-парк. Поначалу он полез руками и ногами в кошачий лоток, о чем всегда мечтал; там он повторял всякие кошачьи движения, разбрасывая во все стороны розовую крошку. Затем он воспользовался приоткрытыми дверьми в прачечную, чтобы перевернуть пылесос, сбросить на пол несколько бутылок с таинственными жидкостями с полочки и столько раз нажать на самые разные кнопки на стиральной машине, что та начала высвечивать сообщение «error».

Из прачечной, до сих пор никем не побеспокоенный, он перебрался в кухню, где увидал на столешнице возле микроволновой печки синюю бутылку с минеральной водой. Ему удалось — держась за рукоятки газовой плиты и духовки — сбросить бутылку, после чего он уселся на кухонном полу. Бутылка с водой находилась у него между ног. Хотелось пить, но его кружечки нигде не было видно. Пацан постанывал и попукивал, пытаясь свернуть пластмассовую крышку, но сил было маловато. К тому же, он не был даже уверен, в правильную ли сторону крутит. Пытался в обе, но, хотя изо всех силенок напрягал мышцы не только рук, но и всего тельца, пробка и не дрогнула.

— Не полуцяця! — крикнул он, но пустой дом не отвечал. — Памаги, памаги, а то меня не полуцяця, знаешь?!

Рассерженный, он отбросил бутылку, надеясь, что это поможет ее открыть, но бутылка лишь подскочила и покатилась к стене. Тогда он поднялся с пола и отправился за ней, но, проходя через прихожую, краем глаза заметил свой трехколесный велосипедик, и тут же потерял интерес к бутылке. Каждая очередная деятельность вовлекала его на все сто процентов, все, что было до того, а так же все, что будет после нее, было несущественным.

Он вытащил велосипед из-под лестницы, переставил, что было ой как нелегко, передом в сторону кухни. Снял перевешенный через руль шлем, надел его задом наперед и направился в сторону кухни и столовой. Выглядело это словно игра, но на самом деле пацан реализовывал собственный план: хотелось доехать на велосипеде до холодильника, встать на сиденье, открыть дверцу и вытащить молоко. Каждое утро он получал теплое молоко из кружки с утконосом и с соломкой с голубыми полосками.

Он разогнался и за кухонным уголком свернул направо, где в углу помещения стоял холодильник.

Неожиданно велосипедик обо что-то ударился, остановился, мальчишка полетел вперед, ударившись животом в руль; не застегнутый шлем сполз на лицо.

— Не-не, — сказал мальчонка, сражаясь со шлемом.

Когда же он наконец-то его стащил, то увидал, что велосипед остановила мама, лежащая поперек столовой.

— Мама, низя! — с упреком крикнул он. — Я тут ездю.

Он вновь натянул шлем на голову, отступил, объехал кухонный уголок с другой стороны и припарковал возле холодильника. Снял шлем и повесил его на руль, потом забрался на сидение и открыл холодильник только лишь затем, чтобы удостовериться в том, что до молока не дотянется.

Пацан становился на цыпочки, выпрямляя ноги и вытягивая туловище, насколько можно, но до нижней полки с молоком все равно несколько сантиметров не хватало. Стопроцентная вовлеченность не давала ему позвать на помощь, вместо того, мальчонка пробовал различные положения тела, лишь бы только достать повыше, в конце концов, ему удалось одной ногой встать на спинке седла, подтянуться и схватиться за полку, на которой стояли две бутылки с молоком — с нормальной жирностью для него, с меньшей жирностью для кофе.

Полка нагрузки не выдержала. Пластиковая загородка выскочила, бутылки с грохотом упали на пол, сам же он сполз вниз и, в силу счастливого стечения обстоятельств, попой плюхнулся на маленькое сидение. Больно не было, но настолько неожиданно, что, возможно, он и расплакался бы, если бы не белая лужа. Стеклянная бутылка разбилась, и молоко залило кухню.