Ящик Пандоры

— Товарищ полковник, ошибаются люди, которые на нем работают. Или вносят искаженную информацию и уничтожают подлинную — злонамеренно,— твердо отрапортовал Монахов, но при этом немного покраснел.

— Я согласен с Шурой, надо отложить все разговоры, не относящиеся к похищению Кеши, на потом,— сказал Меркулов,— но сначала надо накормить пришедших. Оля...— обратился он к жене и только тогда заметил, что она делает ему отчаянные знаки.— Что случилось, Оля?

— Ирина уехала.

— То есть — как?!

— Наверно к этой... к Валерии. Лида видела, как она собрала ноты, а потом попросила Лиду поиграть. Это чтобы мы не хватились.

— Ирина?! К Валерии?! — заорал Турецкий.

— Да шо ж это происходит такое, шо ж мне с вами со всеми делать,— заголосила Романова,— не знаешь, кого первого спасать надо!

— Зачем она туда поехала?! — продолжал орать Турецкий.

— Подождите, друзья, дайте мне сказать... Я вспомнил...

— Что вы вспомнили, Семен Семенович?!

— Не кричите, Саша. Я вспомнил... то есть я видел сегодня к Клавдии Сергеевне, к твоей бывшей секретарше, Костя, приходила девушка, она мне показалась знакомой. Я теперь вспомнил — это ваша девушка, Саша, я ее не узнал сразу. Она взяла такси... нет, «левака», сказала — к Трем вокзалам.

— Грязное! Быстро своим наружникам приказ — перехватить Ирку на подступах к даче! — гаркнула Романова.

— Вы мне можете ответить, зачем она поехала к Зимариной?! — не унимался Турецкий.

Меркулов стиснул цепкими пальцами плечо Турецкого:

— Саша, Ирина слышала наш разговор в том, как найти пути к Валерии. Ты же сам Шуре говорил, что она ищет преподавательницу музыки. Ирина предложила себя в роли агента, мы категорически возражали...

— Я сам сейчас туда поеду, вы еще не знаете, что такое Валерия. Это все одна компания — Биляш, Зимарины, Красниковский, Амелин. Она с Биляшом давно знакома, то есть я так думаю, потому что они оба в одно и то же время жили в городе Караул Архангельской области, городишко-то вшивый, вряд ли это совпадение. Все они между собой чего-то не поделили, в руки этой своры попасть -— живым не выйдешь, на" своей шкуре испытал.

— Ты никуда не поедешь, Александр,— стукнула Романова кулаком по столу,— твоя Ирка в нашем деле не разбирается, ей простительно. А тебе пока что полагается быть мертвяком, так что сиди и не рыпайся... Ну, где там Грязнов застрял?

— Не могу соединиться, Александра Ивановна, техника у нас на грани фантастики, японский городовой! крикнул из коридора Грязнов и завопил что есть мочи: — Двадцать пятый, ты меня слышишь?! Это не двадцать пятый?! Кто говорит, едрит твою... Почему не сообщили сразу?..

Грязнов бросил трубку, сплюнул сухим ртом.

— У них там .радиотелефон вышел из строя, старший по группе звонил из телефона-автомата на Петровку, но это было полчаса назад. Так что связи нет. Когда Ирина взяла «левака», Семен Семенович?

Моисеев посмотрел на часы:

— Больше часа.- тому назад.

— Уже поздно... Толя,— обратился Грязнов к Горелику,— ты с машиной, так что... Разыграй ревнивого бойфренда.

— Все понял, товарищ майор, уже еду. Давайте адрес. Задание ясное — нейтрализовать Ирину всеми силами.

И тут на редкость тихим голосом Турецкий произнес:

— Не надо ее нейтрализовывать. Не надо никуда ехать.

— У тебя, Сашок, повороты в мозгах непредсказуемые,— сказал Грязнов.

— Она сделает все как надо. Если сейчас поехать, то все дело испортим. Разве вы не понимаете? Что вы так на меня смотрите? Я полностью даю отчет словам: Ирина справится. Пока Горелик доедет, она уже приступит к выполнению задачи. Кроме того, Мухомор .может знать Горелика в лицо. Он наверняка прикатит на дачу вечером.

— По-моему, вся эта затея с уроками музыки никчемная. Валерия сейчас в таком состоянии, я имею в виду — она должна нервничать, если замешана в похищении, ей не до уроков. А если она собралась бренчать по клавишам, то не означает ли это, что она ни при чем?

— Костя, она не будет нервничать ни при каких обстоятельствах. Если она себе вбила что-то в голову, то будет добиваться любой ценой. Единственное, что ее может отвлечь от бренчания по клавишам, это свеженама-леванные ногти.

— Я не совсем понимаю, что происходит, извините меня, пожалуйста,— безнадежно произнес Моисеев.— Но я, кажется, сделал непростительную глупость, которая может нам всем... что значит нам всем? может Ирине дорого обойтись. И я прошу меня не жалеть, а, как скажет майор Грязнов, дать по одному месту мешалкой!

— В чем дело, Семен Семенович? Вы-то еще чего там натворили? — спросила Романова, и лицо у нее при этом сделалось угрожающее.— И чего это мы должны вас жалеть?

Моисеев собрался духом и выпалил:

— Я нашел обрывок магнитофонной пленки с записью разговора Турецкого с одной дамой, из которого я заключил, что беседа Турецкого и Бабаянца была сфабрикована из... .

— Мы все это уже знаем, Семен Семенович.

— Александра Ивановна, я прошу выслушать меня до конца. Я только сейчас догадался, что речь идет о супруге Эдуарда Антоновича... Не перебивайте меня, прошу вас... Я дал прослушать ему эту пленку, и теперь я понимаю, что он узнал ее голос.