Языческий лорд

Оставив саксонских детей и женщин самих заботиться о себе, мы поскакали на юг. Нам больше не встретились ни отряды данов, ни валлийские воины, и два дня спустя мы очутились в саксонской Мерсии. Небо на юге и на востоке чернело от дыма, – это означало, что Кнут жжет, убивает и грабит.

И мы направили коней к Глевекестру.

* * *

Глевекестр был твердыней Этельреда. Бург стоял в западной части Мерсии на реке Сэферн и охранял земли Этельреда от набегов валлийцев. Таково было первоначальное предназначение бурга, но он разросся достаточно, чтобы служить убежищем для жителей окрестных деревень в случае прихода врага. Подобно Сестеру и многим другим поселениям в Мерсии и Уэссексе, стены Глевекестра построили римляне. А римляне строили на совесть.

Город лежал на равнине, которую не так-то просто оборонять, но, как и в Сестере, здешняя стена была обведена рвом, заполненным водой из близлежащей реки. Только этот ров был гораздо глубже и шире. Берег с внутренней стороны рва укрепили сваями, на которых возвышалась сооруженная из камня стена высотой в два человеческих роста. Стену усиливали три с лишним десятка боевых башен. Этельред поддерживал укрепления в исправном состоянии, не жалел денег на каменщиков, подновлявших стены там, где время подточило их. Глевекестр был для Этельреда столицей и домом, и когда правитель Мерсии отправился захватывать Восточную Англию, то позаботился, чтобы его оплот не остался без надежной защиты.

Задача оборонять Глевекестр была возложена на фирд. Фирд – это ополчение из простолюдинов, которые в мирное время работают на земле, куют железо или рубят лес. Это не профессиональные воины, но поставьте фирд за полной воды канавой или на каменной стене – и получите опасного врага. Услышав, что Кнут отплыл в Сэферн, я поначалу испугался. Но по мере продвижения на юг убедил себя, что Глевекестр и его обитатели, скорее всего, в безопасности. Этельред скопил в городе слишком много богатств, чтобы бросить его без хорошей защиты, и вполне мог оставить внутри городских стен тысячи две воинов. Да, большинство из них – это фирд, но попробуй взять их за надежными укреплениями.

Кнут мог поддаться искушению и напасть на город, но даны никогда не любили осад. Люди будут гибнуть под каменными стенами и тонуть в городских рвах, а ярлу нужно сохранить силу армии для битвы с войском Этельреда, когда оно вернется из Восточной Англии. Сначала Кнут победит в этом сражении и только затем пойдет приступом на римский город-форт. Бросив Глевекестр без внимания, Длинный Меч рискует получить удар в спину со стороны гарнизона, но ему известны свойства саксонского фирда. Тот крепок в обороне, но слаб в нападении. Я предполагал, что Кнут оставит две-три сотни воинов надзирать за крепостью и сдерживать гарнизон. Трех сотен будет вполне достаточно, потому как один обученный воин стоит шести или семи человек из фирда. Кроме того, стремясь сберечь припасы, в городе не станут держать много лошадей, а при атаке на данов без них не обойтись. Гарнизон будет не нападать на Кнута, а оберегать богатый дворец и изобильную казну Этельреда. Больше всего ярл может опасаться попытки Эдуарда Уэссекского двинуться на выручку Глевекестру. Потому Кнут наверняка выставил заслон на Темезе, готовый сдержать любую армию западных саксов. А быстро она не подойдет: Эдуарду потребуется не один день, чтобы созвать фирд для обороны западносаксонских бургов, сосредоточить армию и решить, что делать с хаосом, который творится к северу от него.

По крайней мере, так я полагал.

Наш путь лежал по опустошенной стране.

То был богатый край с плодородной почвой, жирными овцами и зелеными садами, страна изобилия. Всего несколько дней назад тут стояли процветающие деревни, гордые усадьбы и вместительные амбары, а теперь остались лишь дым, пепел и смерть. Забитый скот лежал в полях, гниющим мясом коров питались волки, одичавшие псы и вороны. Людей не было, только мертвецы. Даны, устроившие этот разор, ушли в поисках новой добычи, а уцелевшие жители, если таковые вообще остались, бежали в бурги. Мы скакали молча.

Мы следовали по римской дороге, проходящей прямо посреди этого опустошения. Сохранившиеся мильные камни отсчитывали расстояние до Глевекестра. Близ камня с вырезанной на нем цифрой VII даны впервые заметили нас. Их было человек тридцать-сорок, и они, видно, приняли нас за своих, потому как без опаски поскакали навстречу.

– Вы кто? – окликнул один из них, когда мы сблизились.

– Ваши враги, – ответил я.

Даны вздыбили коней. Было слишком поздно, чтобы поворачивать и бежать, да и, возможно, даны оказались сбиты с толку моим ответом. Я остановил своих и выехал вперед один.

– Кто вы? – снова спросил их предводитель.

На нем была кольчуга, красивый шлем обрамлял смуглое худощавое лицо, руки густо унизаны серебром.

– У меня больше воинов, чем у тебя, – сказал я. – Поэтому назовись первым.

Несколько мгновений он размышлял. Мои воины развернулись, образовав линию хорошо вооруженных всадников, совершенно очевидно готовых к атаке.

– Меня зовут Торфи Оттарсон. – Дан пожал плечами.