Языки современной поэзии

В стихах Сосноры встречается и двойственное число:

И вывели слона. В столбах и в силе.Из пасти бас из хобота из кобра!И бивня была два — как двойня смерти…в окружности на двадцать пять в шагах.(«Дидактическая поэма» / «Верховный час»[142])

Исторически точная форма двойственного числа появляется здесь в результате инверсии (ср. прямой порядок слов: *было два бивня) и отражения аканья. Если формы бивня и была мыслятся как двойственное число, то инверсия современной синтаксической конструкции предстает прямым порядком следования сказуемого за подлежащим. При таком порядке слов с реставрацией двойственного числа логическое подлежащее приводится в соответствие с синтаксическим. Примечательно, что при издании текстов редакторы и корректоры далеко не всегда внимательны к смыслу авторских отступлений от современной нормы. Текст, помещенный здесь, цитируется по американскому изданию (Соснора, 1987: 65), а в книгах, опубликованных в России, напечатано: И бивня было два (Соснора, 1998: 182; Соснора, 2006: 682). Очевидно, авторское воспроизведение древней формы было принято корректорами за ошибку.

Здесь же имеется и синтаксический архаизм: Из пасти бас из хобота из кобра! — грамматически одинаковое употребление слов на месте современного сравнения *из хобота, похожего на кобру.

Издательская неточность наблюдается и в контексте со словом пустыни из той же «Дидактической поэмы». В американском издании находим:

Существеннее миф о волосахСамсона…Здесь же: кто есть кто? —Амнон? Фамарь? Восстание? Иоав? —Никто — никто…Есть «столб Авессалома»,поставленный в пустыне так, как есть,до библь-страстей… Уж если есть пустыни,

то почему бы в ней не быть столбу?[143]

А в сборниках (Соснора, 1998: 182; Соснора, 2006: 682) напечатано пустыня. Но в стихии архаического языка именно пустыни — правильная древняя форма единственного числа того утраченного склонения на *ī (долгое), к которому принадлежали слова, заканчивающиеся на -ыни в единственном числе: пустыни, рабыни, государыни, простыни. Реликтовая форма этого склонения сохранилась в польском слове пани.

В этом тексте Соснора явно иронизирует над конструкцией с существительным-определением — лексико-синтаксической калькой с английского языка (о распространенности сочетаний типа бизнес-справочник, Горбачев-фонд (см., напр.: Костомаров, 1996). Однако по происхождению такие кальки являются древнейшими индоевропейскими конструкциями с существительным-определением, сохранившимися и в русских реликтах типа жар-птица, бой-баба. Подобных сочетаний и с русскими, и с заимствованными словами у Сосноры встречается очень много:

Эйфель был берцов. Боже-Башня уже из

кайф-кафеля.Уйди из Парижа — увидишь ее из Советской страны(«Третий Париж» / «Верховный час»[144]);Пишут пишут книги о секс-страсть в сердце,грусть с позолотцей, грядущего Манна,я книг не умею, не умираю о славе, —Serwus, Madonna.(«Serwus, Madonna» / «Верховный час»[145]);Драконы-деревьявместо фиктивных фруктовнаудили на ушки

вишенки — флирт-флажки!Холм хмеля!(«Полдень на хуторе» / «Верховный час»[146]);Я буду жить, как нотный знак в веках.Вне каст, вне башен и не в словесах.Как кровь луны, творящая капель.Не трель, не Лель, не хмель, не цель… не Кремль.Мечтой медведя, вылетом коня,еж-иглами ли, ястребом без «ять»…Ни Святополком (бешенством!) меня,ни А. М. Курбским (беженцем!) — не взять!(«Традиционное» / «Хутор потерянный»[147]);