Языки современной поэзии

Конечно, здесь значима и символика числа 9, свойственная большинству мистических учений и практик. Соснора очень внимателен к нумерологии, это проявляется во многих стихах и поэмах, а один из его поздних сборников называется «Девять книг» (Соснора, 2001). Для толкования стихотворения, вероятно, наиболее актуальны представления о девяти кругах ада, о девяти днях пребывания души умершего на земле, о девяти музах и девяти чинах ангельских. Возможно также, что упоминание девятки в контексте, где говорится о разрезании живота, соотносится с девятимесячным сроком созревания плода перед рождением: хорошо известно, что в традиционной культуре смерть и рождение предстают единой сущностью как переходные состояния. И слово живот в этом контексте может означать и ‘жизнь’, как в древнерусском языке.

Ранее в книге указывалось на эсхатологический смысл числа 9:

Осень, как элегично, и вправду бездождливо и янтари,и на экранах мелькают сильно цветные картины,пиши, пиши, девятка, три плюс шесть,будущий (этот!) год трехнулевой, а в нули мы гибнем.

(«Пустоголов» / «Флейта и прозаизмы»[197]);ау! не докричишься, что по законам чисел вселенского «решета»,нет-нет, а возникают единицы и даже девятки.И от них — Революции и уничтожение всех «судьбоносных» каст,от ненависти нулей, они ж не знают обман, что меняют касты на касты.Им важен миг, что он уже не нуль,а значимая, а не математическая фигура,

и самый нуль из нулей становится гений, герой,о да! искусство для искусства, т. е. бой для боя.(«У человеческих сочетаний нет нуля…» / «Флейта и прозаизмы»[198])

В стихотворении «Новая книга — ваянье…» из книги «Верховный час» есть фрагмент и с обобщающе-метонимическим употреблением слова медицины:

Там и туман… Двадцать девиц. Я, эмиссар эмансипаций, —двадцать, — вам говорю, — с фантиками, в скафандрах, морды в цементе,ремонтницы что ли они драгоценных дворцов? <…> Домы-дворцы

забинтованы в красные медицины (нету ковров!), ибо заветное завтра —триумф Тамерлана.СОСТОИТСЯ САТАНИНСТВО![199]

Контекст позволяет видеть здесь и метафору: вероятно, речь идет о лозунгах. Если это так, то символ красного цвета как цвета крови, пролитой в революционной борьбе, и дал импульс назвать лозунги медицинами, то есть окровавленными бинтами. Возможно, что в этом случае слово медицины включает в себя и намек на жаргонное употребление глагола лечить в значении ‘обманывать’: подразумевается пропагандистская ложь[200].

Форма множественного числа абстрактного существительного не только усиливает метонимичность словоупотребления (медицины

—> бинты), но и понижает ранг исходного наименования, представляя абстрактное понятие предметным множеством.

В поэме «999–666» (книга «Двери закрываются»), заглавие которой указывает на мифологическое «число зверя» и, кроме того, содержит цифровые символы сексуальной позы[201], имеются строки:

Не называй. Сказанное громко отодвигает тебя в небытие.Кислые кости не ешь, а отстрани.Голубиные яйца сожми указательным пальцем и большим,брызнет сок на твою хиромантию и осязай[202].