Идеальная совокупность. Том 2

С видом знатока Ливанов повертел телефоны и каждому поставил диагноз:

— К «Лыжам» у меня был переходник. Вопрос, где он валяется — дома или в гараже. Если найду, сразу принесу. «Сименс» я возьму, попробую распаролить, у меня программулина годная есть. «Нокиа». Такое впечатление, будто она прямо из салона. «Имей» ты смотрел?

— Как его вытащить? — важняк пока не достиг совершенства в обращении с гаджетами.

— Эх, Юрьич! Смотри и учись. Всё просто. Режим ожидания, звёздочка, решётка, ноль-шесть, решётка. Вот твой «имей».

Гальцев переписал с экрана длиннющую комбинацию цифр. Вооружился шахматкой, на которой в отдельный столбец были вынесены данные о похищенных телефонах. Пополз пальцем сверху вниз.

— Бинго! — воскликнул. — Это Тамары Жилкиной мобильник! Свежий эпизод от шестого сентября. «Имей» бьётся. Ну, и марка, и цвет само собой.

— Юрьич, пойдёшь к Александру Михайловичу, невзначай упомяни про мой скромный вклад, — Ливанов поскрёб эспаньолку, предмет постоянной критики начальства. — Он с меня дело по контрафакту спрашивает. А там осмотр вещдоков неделю писать надо.

— Упомяну! — Гальцев сорвался со стула.

На пороге спохватился. Понятые, молодая поросль депрессивных окраин, навострив уши, округлив глаза, взирали на происходящее. Для них за счастье вместо занятий потусить в крутой конторе. Сколько потом можно рассказать пацикам на районе!

— Ждите в коридоре. Никуда не убегайте! — сурово наказал Гальцев, запирая кабинет.

— Покурить-то можно сходить? — поинтересовался задохлик с ядовито-жёлтой чёлкой и блестящей серьгой в ухе.

— Можно. Хотя вам, конечно, лучше бы спортом заняться.

Совместив доклад с демонстрацией «выстрелившего» мобильника, Гальцев предложил пока на этом остановиться.

— Для задержания по девяносто первой хватит. Я сейчас оформлю распаковку и обратную упаковку вещдоков и полечу в милицию.

— Из адвокатов кто дежурит?

— В графике Догадин Владимир Николаевич стоит. Но за него молодой дежурит, Ионов Никита.

— Ионов — это гвардеец мадам Стрельниковой? Не устроит она нам снова подлянку? Давай кого-нибудь вменяемого подтянем! Щеглова Рудольфа Руфовича, а? У него, помнится, ни один преступник не ушёл от ответственности!

— Александр Михайлович, адвокатский график теперь не обойдёшь. Строго стало. Конкуренция на дела по назначению большая. Обиженные сразу к Сизову бегут. Он с тех, кто без очереди влез, письменное объяснение берёт, грозит наказанием. Руфыч уж на что безбашенный, так и он робеет.

— Смотри, и в частной организации бюрократия. Пусть будет Ионов. Руслан Григорьевич, что от ваших слышно? Не наваял ещё Барсук явку с повинной на тридцать восемь эпизодов?

— Булкин пишет — они в процессе. Греют клиента, — Дерновой кончиками пальцев огладил смартфон.

— Лишь бы не перегрели. Третий этаж всё-таки. Высоко лететь. Ладно, Алексей Юрьевич, дооформляй осмотр и — вперёд! Правильно делаешь, что на потом не оставляешь. Потом — суп с котом. Сам доедешь до милиции? Расхромался ты, смотрю, совсем.

— Чего вы меня в инвалиды записываете? — последняя фраза, похоже, задела Гальцева за живое.

— Никуда не записываю. Уж и спросить ничего нельзя, — Кораблёв сгладил ситуацию словесным реверансом. — Ещё к тебе вопросик на засыпку, Алексей. Рязанцев не по этому делу приходил?

— По убийству Кузнецовой. Свидетеля привёл.

— Надеюсь, ты ему лишнего не сказал? Ладно-ладно, не раздувай ноздри! Проехали. В милиции сразу дуй, в РУБОП, к убойщикам не заходи. Они всё завтра узнают. Ух, возмущения будет! Ничего, переживём. Выяснишь позицию Барсука, сразу позвони. Ни пуха!

— Толковый парень, — сказал Дерновой, когда следователь вышел.

— Моя школа! — Кораблёв не удержался от саморекламы. — Не пойму я, Руслан Григорьевич, чем Барсук мог прельстить уголовный розыск? Уроженец Казахстана, мать — пенсионерка, отца нет, шесть классов образования, грузчик. Состричь с него, нищеброда, нечего. Не вижу изюма.

— И я пока не вижу. Но он есть. Причём отборный! Смотри, Александр Михайлович, в игре не только Фомин. Он уэстээмовскую бумагу заныкал, а ваши опера беспардонно натуфтили с ипэшником. Один раз, как известно, ещё не водолаз, но два — уже система вырисовывается.

Изощрённый комбинатор Дерновой на ходу вплетал подвернувшийся фактик в канву интриги. Картинка получалась убедительная. Рубоповец усердствовал не ради спортивного интереса. У него имелся серьёзный личный мотив тряхнуть верхушку УУРа.

10

12 октября 2007 года Пятница

Барсук оказался термостойким. Правда, грели его в щадящем режиме. Кошмарили, кололи и распрягали[139]исключительно словесно.

Спецзадание борцы с организованной преступностью расценили как факультатив. Прожигать кафтан за чужое не собирались.

В тесном коридорчике на третьем этаже поселились тишина и хронический полумрак. Давненько Гальцев сюда не заглядывал. На современном этапе гостеприимством рубоповцы не отличались.