Идеальная совокупность. Том 2

Премудрый Аркадьич выбрал кабинет, находящийся в другом крыле здания.

— Скажи своим орлам, пусть к утру освободят апартаменты, — «обрадовал» он Кораблёва.

— Почему шестой?! — руководитель СО ощетинился, как ёж. — По очереди делайте, так грязи будет меньше. Делайте пятый, где судебники сидят.

— А я говорю — шестой!

— Сергей Аркадьич, ты парализуешь работу отдела. В конце месяца тем более. Дай в суд дела направить! У меня в шестом трое сидят, друг у дружки на голове. Куда я их дену?

— А у меня в пердёжнике без окон и дверей народ ютится, если ты не забыл! Мне вообще в областной сказали, что вам нашли жилплощадь. И на этой неделе вы съедете.

— Жилпло-ощадь?! Это катакомбы что ли на Карла Маркса?! В подвале отдела статистики, которые? Я туда не поеду! Там невозможно работать. Сырость, на стенах грибок, электропроводка искрит. Естественного освещения практически нет. Потом это у чёрта на рогах…

— Твои проблемы! Я почему должен страдать?! Определяйся давай. До пятницы, так и быть, я по старой дружбе подожду. Потом не обессудь — буду вынужден доложить, что ты тупишь.

— Бл*дь, вот у вас загорелось!

— Не матерись в общественном месте, — Аркадьичу, похоже, доставляло удовольствие щекотать нервы бывшему заму.

Кораблёв в досаде махнул рукой, крутнулся на каблуках и пошагал прочь. Лицо и шея в пунцовых пятнах, тонкие ноздри раздулись.

В холле он пересёкся с Щеколдиным, тот шёл из туалета, вытирая платком мокрые руки.

— Ну и толчок у вас! В следующий раз противогаз надену. Ты чего такой, Александр Михайлович? Кто обидел?

— Достало всё! Выгоняют, как собак, на улицу…

— Что ты говоришь? Загляни ко мне, обсудим.

Кораблёв по инерции свернул в кабинет, давший временное пристанище варягу. Заместитель успел там обосноваться. Следаков он переместил к двери, оккупировав выгодное место у окна. На его столе распластался свежий номер «Уездного обозрения», страница с объявлениями о сдаче в наём жилья была исчёркана шариковой ручкой. Изобилие пометок свидетельствовало о серьёзной аналитике.

Третий стол создал в тесном помещении лабиринт. По узкому коленчатому проходу пришлось боком протискиваться.

— Разминочка, ха-ха. Полезно, — Щеколдин хлопнул себя по тугому животу. — Тебе, Александр Михайлович, тоже лишним не будет. Любим мы покушать…

Кораблёв уже пожалел, что на автомате зашел к человеку, отношения с которым не назовешь добрыми. Глупый поступок. Но сразу развернуться и уйти будет ещё глупее.

— Такой большой город Острог, и нет подходящих вариантов? — Щеколдин демонстрировал искреннее участие в проблеме. — Быть такого не может. Не хотят уважить — другое дело! А ведь обязаны. По закону обязаны! Не для себя просим. Михалыч, у меня кой-какие подвязки есть в областной администрации. Ну, ты знаешь… Хочешь, скатаюсь, порешаю?

— Почему нет? — отталкивать руку помощи было глупо. — Попытка не пытка. Завтра?

— Чего тянуть? Красные на хвосте![73] Ха-ха… Если разрешишь, прямо сейчас и стартую. Сколько натикало? Два без четверти? В три буду на месте.

Закралось подозрение, что инициатива маскирует шкурный интерес. Но раз дал затянуть себя в гости, а потом зачем-то поддакнул, идти на попятную было поздно.

— Поезжайте, — никак Кораблёв не мог заставить себя обращаться к вчерашнему сотруднику облаппарата на «ты». — По результатам обязательно позвоните.

— Ок! Михалыч, я материал по менту, который профессора в лесу отоварил, Ливанову списал. Ты прав, в возбуждении надо отказывать. Профессор этот, Сальнов, — натуральный маньячина! Такую пургу понёс — уши вянут! СМО я провёл. Телесняки на среднюю тяжесть[74] не потянули… А ментёнка я для профилактики повоспитывал. В другой раз поостережётся кулаками махать…

Щеколдин старательно изображал «рубаху-парня», при том что фактурно данной роли не соответствовал.

Обвисшие щёки зама густо посечены рябинками. Чуб к сорока пяти годам сохранил пышность, но полинял, не русый он теперь, а пегий. Седина в висках с необычным желтоватым оттенком. По краям губастого рта обвисли реденькие усишки. Для абсолютного сходства с татаро-монгольским захватчиком, сошедшим со страниц учебника истории для пятого класса, стёганого халата не хватало и лисьей шапки с хвостом. Ухмылка желчная, в прозрачных глазах плавало ехидство.

Залежалый товар модно и дорого упакован. Костюм, сорочка, галстук, туфли, часы — сплошь крутые европейские бренды.

«Как стелется, прямо лапочка. Будто и не он концерт устраивал, когда я ему поручил проверку по заявлению Сальнова».

— Я вам не сопливый стажёр! — ровно неделю назад в этом же кабинете взвился на дыбы Щеколдин. — У меня двадцать лет выслуги в январе! В мои должностные обязанности не входит!

Театр одного актёра происходил в присутствии следователя Ливанова. Жадно посверкивая угольками глаз, бородатик фиксировал эксклюзив. По части болтливости он был того же поля ягода, что и Гена Каблуков.

Пришлось Кораблёву включать начальника и ставить задачу с обращением по классному чину.