— Так Артёмка на улице остался. Где ему ещё быть? Я не сказала? Вы просто про него не спрашивали… Я когда выбежала, его увидела, сразу на руки взяла и успокоила. Да-а…
— А пакет с продуктами? Он как-то выпал из вашего рассказа.
— Почему выпал? Я в руке его держала.
— Кхм… И во время изнасилования тоже?
— Ну, да. Там же десяток яиц был. Они бы разбились, если бы я сумку отпустила. Чего тут непонятного?
— Честно говоря, фантастика какая-то. Вам не кажется? — Кораблёв приглашал женщину порассуждать сообща. — Светлое время суток, лето, хорошая погода, пятница, завтра выходной, самое то трудящимся погулять во дворе, с работы они вернулись, район у вас густонаселённый, вы кричите на улице, кричите в подъезде, и никто не выходит на крик, ни один человек почему-то не реагирует. Вы хорошо всё помните?
— Хорошо.
— Вы трезвая были?
— Что я, по-вашему, алкоголичка?
— Я такого не говорил. Наталья Алексеевна, по закону заявитель предупреждается об уголовной ответственности за заведомо ложный донос. Статья триста шесть УК РФ, в вашем случае вторая часть, так как вы заявляете о тяжком преступлении. Наказание — до трёх лет лишения свободы. Подумайте как следует о последствиях, прежде чем распишетесь в заявлении. Предупреждать по триста шестой вас будет следователь в соседнем кабинете. Мы сейчас просто беседуем. Я работаю давно, знаю, что жизненные ситуации бывают самые разные. Разобраться лучше на ранней стадии нашего… э-э-э… сотрудничества.
— Вы меня запутали, — непроницаемая маска придала смазливому личику Шнурковой туповатое выражение.
— Вы меня тоже. И мне кажется, вы скрываете важное! — настал черёд переходить в наступление. — Рассказывайте! Слушаю!
Молчание, страдальческий вздох.
— О-ох… Я знаю этого мужчину.
— Вот мы уже на шаг ближе к истине. И у вас с ним были отношения? Правильно?
— Какие ещё отношения?! Он меня изнасиловал.
— Но вы говорите, что знаете его.
— Ну, как знаю? В лицо. Он бижутерией торгует на Первомайском рынке. Звать его Илья.
— «Кавказца» Ильей зовут? — сомнение имело целью продолжить разматывать клубок за подцепленный кончик.
— Это по-нашему — Илья. По-ихнему фиг с два выговоришь.
Потеребив заявительницу ещё пару-тройку минут, Кораблёв понял, что упёрся в глухую стену. Большего прогресса в этот заход не достичь.
— Подождите в коридоре.
— Долго ждать?
— Сколько потребуется.
— У меня вообще-то дети с соседкой сидят, а ей на вечер на смену. Покурить хоть можно сходить? — раздражение плескалось через края, словно гражданку сюда на аркане притащили.
— Далеко не уходите.
В кабинет вызваны Рязанцев и Ливанов, в данный момент из следователей он, кажется, был самым свободным.
— Чем занят?
— По Кирьянову отказной пишу. Родион Георгиевич велел сегодня сдать, — стаж два года достаточен для того, чтобы освоить технику отмазок.
Родион Георгиевич — мысленный вопросительный знак в следующую секунду распрямился в восклицательный. Щеколдин! Правильно, он же у нас тезка Раскольникова. Такой же скользкий.
— Успеешь, откажешь. Слушай внимательно.
Задачи следователю были нарезаны такие — терпеливо выслушать версию Шнурковой, потыкать её носом в противоречия и попытаться убедить рассказать правду. При этом во избежание жалоб вести себя корректно. Если вразумить не получится, отобрать заявление на имя руководителя СО.
— Откроешь кодекс, зачитаешь триста шестую. Вслух! Потом умную книжку вручишь ей, пусть сама прочтёт. Объяснение отбери максимально подробное, не торопыжничай, как ты любишь. Разбери её басни на молекулы. Такого бреда я ещё не слышал. Тётеньку насилуют, а она пакет с харчами на весу держит, диетические яички бережёт.
Ливанов хихикнул, Рязанцев оценил юмор сдержанным кивком.
— Андрей Владимирович, вы поезжайте на рынок. Попробуйте установить Илью. Если он не миф, то расклад изменится.
— Разрешите заявительницу взять. Пусть она его покажет, — Рязанцев мыслил прагматически.
— Ты ее увезёшь, а кого я опрашивать буду?! — озаботился Ливанов.
— Сказочницу надо свозить на рынок, — Кораблёв поддержал оперативника. — А ты, Владислав, пока мужа опроси. Андрей Владимирович, только не давайте Шнурковой контактировать с этим Ильей.
— Вас понял.
Соображения, что торговец бижутерией, возможно, ему знаком, Рязанцев озвучивать не стал.
16
Перед входом в монументальное здание крытого рынка, за который на рубеже веков разразилась настоящая гангстерская война, в три шеренги выстроились ларьки. По периметру они обнесены высоким кирпичным забором. Однотипные «кибитки», сваренные из листового металла, на ночь задраивались ставнями и запирались на увесистые амбарные замки. В результате торговая точка превращалась в надёжный склад. Очень удобно, не надо ежедневно возить товар туда-обратно.