Идеальное лекарство. Записки врача о беге

Доказательства того, что отсутствие активности детей и взрослых ведет к негативным последствиям, многочисленны, и их становится все больше. Греческий врач Гиппократ писал две тысячи четыреста лет назад: «Что используешь, развивается, что не используешь, исчезает. Если есть нехватка пищи или физических упражнений, тело болеет» [56]. Современные эксперты бьют тревогу, используя множество красочных терминов. Суть их озабоченности заключается в том, что в XXI веке отсутствие физической активности стало самой большой угрозой для здоровья. Карим Хан, исследователь спортивной и физической медицины, утверждает, что низкая физическая подготовка может быть причиной большего числа смертей, чем курение, диабет и ожирение вместе взятые [57].

Физическая неактивность намного повышает предрасположенность к ишемической болезни сердца, которая может привести к стенокардии и инфарктам.

Кроме прочего, значительно возрастает риск диабета. Малоподвижность повышает артериальное давление, снижает уровень здорового холестерина и увеличивает риск инсульта. У неактивных намного больше вероятность развития рака толстой кишки и молочной железы. Ожирение, которое коррелирует со многими другими заболеваниями, тесно связано с низкой активностью. У пожилых она обусловливает слабость, падения, снижение функционального статуса, ухудшение настроения и усиление деменции. Связаны с низкой активностью тревога и депрессия. В целом отсутствие физической деятельности повышает вероятность смерти в более раннем возрасте и, как полагают, становится причиной около 13 % преждевременных смертей в Соединенных Штатах [58]. Считается, что по всему миру бездеятельность становится причиной 9 % преждевременных смертей, что составило около пятидесяти семи миллионов смертей в 2008 году.

Итоги ситуации подводит научный журналист Гретхен Рейнольдс, отмечая, что, пока наука продолжает накапливать доказательства пользы активности, граждане промышленно развитых стран становятся «самыми малоподвижными группами людей из когда-либо существовавших» [59]. И даже тем, кто активен в течение части дня, сидение (возможно, именно это вы делаете прямо сейчас) может быть вредным. Взрослые в промышленно развитых регионах проводят от 55 до 70 % своего дня в сидячем положении, что составляет от девяти до одиннадцати часов [60]. У взрослых, сидящих более десяти часов в день, риск смерти от любых причин на 34 % выше, даже с учетом физической активности. В целом такое времяпрепровождение способствует примерно 6 % всех смертей [61].

Еще хуже, чем сидение, – длительный постельный режим, например, когда человек госпитализирован. Организм очень плохо реагирует на подобную ситуацию. Застоявшаяся кровь может образовать сгусток в течение нескольких часов, что вызовет тромбоз глубоких вен и тромбоэмболию сосудов, способные привести к летальному исходу. За несколько дней во всем теле снижается чувствительность к инсулину, начинаются запоры. Мои пациенты сообщают мне, что, когда они повышают физическую активность, хронические проблемы с запорами чудесным образом разрешаются. В течение нескольких недель постельного режима снижается функция сердца, о чем свидетельствует ухудшение ударного объема, сердечного выброса и VO2 max. Кости теряют массу в десять раз быстрее, чем обычно. Атрофируются скелетные мышцы. Тело не выносит отсутствия активности [62].

И все же эволюционный биолог Дэниел Либерман считает, что мы, возможно, эволюционировали, чтобы быть физически неактивными. Как я расскажу в последующих главах, отдых – это неотъемлемая часть сохранения здоровья. Так что, хотя эволюция и сделала нас двуногими и невероятно выносливыми, мы были приспособлены и к отдыху. Охотники-собиратели тратили много времени на поиски пищи и заботу о выживании, но проводили время и сидя, отдыхая, перекусывая и подремывая [63]. Когда вы находитесь на грани энергетического баланса, любое расточительное использование энергии может привести не просто к голоду, а к выживанию. И точно так же, как сообщества, которые полагаются на солнечную или ветровую энергию, учатся накапливать ее в массивных батареях для последующего разумного распределения, так и наши тела приспособились накапливать как можно больше жира в качестве страховки в трудные времена. Женщины эволюционировали, чтобы делать это особенно хорошо, поскольку для размножения и ухода за детьми требуется большое количество калорий. Женщины-охотники-собиратели имеют 15–25 % жира в организме по сравнению с 10–15 % у мужчин и только 5–8 % жира в организме других приматов [64].

Либерман отмечает, что давление отбора никогда не было направлено на то, чтобы избежать физической бездеятельности или ожирения, потому что мы эволюционировали в мире, где длительное бездействие не представлялось возможным. На самом деле наш отбор был в основном направлен на то, чтобы иметь больше жира по сравнению с другими млекопитающими [65].