Идеальное убийство. Мыслить как преступник

Может, это было нападение ревнивого мужа, о котором он, конечно же, не мог рассказать Констанце? Или неприятное уличное ограбление, о котором он не хотел говорить, переживая, что у него украли последние деньги? Или удар наносила рука, направляемая тем же вечным врагом, которому приписывается и жуткая мистификация с «Реквиемом», и само отравление великого композитора?

В любом случае, падение с лестницы или удар могли произойти только в тот момент, когда композитор находился совершенно один, так как никто этого не видел. А был ли Моцарт один в те самые числа ноября, в которые началась его болезнь? Да, был, так как Констанца вместе с детьми отдыхала в Бадене. И композитор был предоставлен самому себе. А в этом одиночестве могло произойти абсолютно все, что угодно.

Мы, наверное, уже никогда не узнаем о том, что произошло на самом деле. Отчего так трагически и внезапно погиб человек, чье наследие, чье творчество является одной из самых прекрасных драгоценностей всей планеты. Так же, как не узнаем правды о том, почему столь великий человек был похоронен в общей могиле, среди опустившихся бродяг и бедняков, в общей яме, в которой величие его земной славы словно окутало всех самых несчастных членов людского общества.

Обездоленный и великий, он поднял к божественной славе тех, кто никогда не знал ни почестей, ни славы на жестокой и равнодушной земле.

В расследовании любого убийства самым главным всегда является ответ на вопрос, что произошло: убийство, самоубийство или трагический несчастный случай?

Никаких сомнений здесь нет. И пусть это было косвенное, но все-таки убийство. Не достигшее цели, так как великий свет гения, дарованного людям, посредством физической смерти никогда нельзя погасить.

Глава 4. Эдгар Аллан По. Предвыборное убийство, или Проклятие ворона

В простонародье роскошный бал, устраиваемый ежегодно в честь завершения выборов в конгресс, назывался «базаром бриллиантов». Некоторые особо интеллектуальные, утонченные умы называли его «ярмаркой бриллиантового тщеславия», пытаясь снять налет вульгарности. Но вне зависимости от того, как называли сие действо в разных слоях общества — портовых забегаловках для простого люда или ночных клубах для богатой молодежи города, смысл оставался один и тот же.

Никогда еще американское общество Балтимора не видело такого бала, на котором роскошь туалетов и обилие бриллиантов на женах политиков потрясало даже видавших виды обитателей и Западного, и Восточного побережья, и центра страны, и даже Аляски и Канады. На подобном мероприятии всегда было множество гостей не только из Штатов, но и из других стран. Высшее общество Балтимора хотело показать всему миру, что им есть, что отпраздновать: честные, демократичные, а главное, справедливые выборы.

Между основной ареной действий политиков и знаменитым романом «Ярмарка тщеславия» всегда было очень много общего. И еще с ночи накануне губернаторский дворец, в котором должен был проходить бал, начинал сверкать огнями, как рождественская елка.

Осень — время ранних сумерек, и яркие огни, окружавшие огромный дворец, создавали иллюзию некоего фантастического кокона, сотканного феями волшебного света для того, чтобы в мире больше не существовало никаких проблем.

«Любые проблемы могут решить только честные выборы»: этот затасканный лозунг — отнюдь не изобретение современности. В XIX веке с ним точно так же праздновали выборы и отрабатывали различные предвыборные технологии пиарщиков, которые в американском обществе того века назывались совсем по-другому. Но смысл был абсолютно таким же. Выборы представляли собой огромный базар, на котором выставлялось целое море услуг. И на выборах мог зарабатывать кто угодно.

Вот уже две недели целая армия специально нанятых к торжеству слуг выскабливала дворец до зеркального блеска, чтобы в день торжества место приема высокопоставленных гостей было безупречным. С рассвета и до ночи, а затем с ночи до позднего утра спешащие люди чистили, мыли, обновляли мебель, замазывали каждую трещинку в полу или обоях, бурной деятельностью напоминая растревоженный улей.

Особое внимание уделялось хрустальной люстре банкетного зала — настоящему произведению искусства, созданному из миллиона переливающихся подвесок и хрусталиков. Эта люстра была достопримечательностью губернаторского дома, и зажигали ее по самым большим праздникам. Подготовить же зал к торжеству было делом нелегким — приходилось вымыть каждую подвеску, каждый камушек люстры, начистить до блеска паркет, постирать и развесить занавески; словом, в зале все 24 часа в сутки не прекращались подготовительные работы.

Выборы в Конгресс и Законодательное собрание штата состоялись 3 октября 1849 года, и это было значительное политическое событие в жизни всего штата.