Идея фикс

– «Майское дерево», – пробурчал он таким тоном, словно одно это название уже оскорбляло его. – В таком случае я не пойду туда с вами.

А я и не просил вас. Саймон предпочитал разговаривать с одним человеком, а не с группой, пусть даже и маленькой.

– Вы можете звякнуть мне потом, сообщить, если выудите из него нечто важное, – предложил Иен. – Если же ничего не получится, то мне придется перестать разыгрывать из себя супергероя. Порадую шефа, буду тупо следовать его приказам и делать вид, что ничего не произошло, – а что мне еще останется делать?

– По словам Кита Боускилла, мобильник Конни разбился, – заметил Уотерхаус. – Она швырнула его на тротуар.

– Да, по моим понятиям, она вполне способна на такое. – Гринт взглянул на свои часы. – Вам осталось убить где-то чуть больше часа. Как вы смотрите на то, чтобы немного подкрепиться здешним карри? Заодно сможете поделиться со мной вашими невероятными версиями, а я поведаю вам о своих. Иногда я замечал, что самые дерьмовые идеи направляют мысли в нужную сторону.

Саймона всегда смущала перспектива трапезы с малознакомыми людьми. Они с Иеном не были друзьями. Чего ради им вместе обедать? Какой смысл?

– О еде мне пока думать некогда, – ответил он.

Он подумывал пройтись до Пардонер-лейн – скорее всего эта улица была где-то поблизости. У него еще было время найти ее и проверить, с каким домом соседствует «Центр Хло Клопски» – с номером семнадцать или с номером восемнадцать. Разница невелика, правда, но все-таки нет причин думать, что она не может оказаться важной.

И у него не было причин посвящать в свои планы или размышления Иена Гринта.

* * *

– Вы помните один вечер в «Бурой корове» пару лет назад, когда вы едва не подрались? – спросила Оливия Зейлер Гиббса.

Они лежали вместе в кровати номера лондонского отеля «Мальмезон». На этой неделе они уже опробовали несколько отелей, но именно этот понравился Лив больше всего. Темная приглушенная отделка стен и полов – гармоничное сочетание красных, коричневых, фиолетовых и черных оттенков. Такие цвета напоминали таинственные глубины человеческого сердца. Оливия уже несколько раз объясняла Крису особенности своего принципиального подхода: интерьер отеля должен навевать воспоминания о тайной страсти.

– Обычно я с легкостью ввязываюсь в драки, – ответил он.

– Но ту самую драку попытался начать парень, когда ты забрал стул его подружки, хотя он сказал тебе, что он занят. А ты возразил, сказав, что услышал, будто стул не занят.

– Не помню, – покачал головой Гиббс.

– Но ты помнишь, что видел меня в «Бурой корове»?

– Постоянно. – Полицейский бросил на Лив странный взгляд.

– О чем ты думал?

– Думал?

– Когда видел меня.

– Ну, не знаю. «Вот сестра Чарли с аристократическими замашками и шикарными буферами». А что ты думала, когда видела меня?

– По крайней мере, я ни в жисть не думала, что между нами может такое случиться. А ты?

– Нет.

– Тебе это не кажется странным?

– Что?

– Что ни один из нас не мог и подумать, чем мы закончим… что окажемся в данной ситуации.

– В общем, нет, – признал Гиббс. – Разве можем мы предвидеть будущее, пока оно не настало?

– Но я имею в виду, что мы даже не думали о таком будущем.

– И что? Все равно же оно назревало – вот и настало.

– Что ты хочешь сказать? – Оливия оттолкнула его. – Ты полагаешь, что все идет правильно? Что так и должно было случиться, несмотря на то, что мы даже не думали об этом?

– Ну, случилось же, – подумав, изрек Крис. – А до того как случилось, – назревало…

– По-твоему, мы неизбежно должны были оказаться здесь вместе?

– Это уже очевидная данность, – ответил Гиббс.

– Да, но я имела в виду… – Зейлер задумалась, как лучше сформулировать вопрос. – Разве до свадьбы Чарли и Саймона существовала хоть малейшая возможность нашего соединения или даже потенциальная вероятность наших рандеву?

– Скорее вероятность, – уточнил полицейский.

– Неужели? – Оливия попыталась скрыть волнение за небрежностью тона. – Никогда не существовало ни малейшей вероятности, что между нами не может завязаться роман, – так ты думаешь на самом деле? Значит, ты веришь в судьбу? Думаешь, что свобода выбора иллюзорна?

– Ну вот, опять ты за свое!

– Что?

– Что бы я ни сказал, ты переиначиваешь мои слова в нечто не понятное для меня, а потом заявляешь, будто это сказал я. Короче, мне вообще нет смысла говорить. Ты все скажешь за меня, я не возражаю.

– Но именно я ничего не понимаю, – простонала Лив. – Объяснись!

Гиббс уставился в потолок.

– Когда событие происходит, можно, оглядываясь назад, сказать, что оно назревало, – поэтому и произошло. И раз уж оно произошло, то не остается никакого иного выбора.

– Что-то я никак не разберусь, романтично ли такое определение.

– Если и романтично, то не нарочно. Простая констатация факта.

– Ладно, тогда… как ты представляешь себе будущее?

– Полным секса.

– Со мной? – уточнила Оливия.

– Нет, с Энтом и долбаным Деком[45]!.. Естественно, с тобой.

– Не думаю, что Дебби считает это естественным.

– Не будем говорить о Дебби.

– О Доме тоже не будем.

– И о нем тоже.

– А каково их будущее? Дома и Дебби?