Идет охота на "волков"

— Ладно, Эдик, ладно. Знаешь, соскучилась я в этом Чуркменистане, по братве, по тебе, Грек. Мы с Атамбаем не мечтали вернуться живыми. Но дело того стоило! Представляешь, какие перспективы откроются, если все ляжет так, как задумано! Нам сделали очень, очень лестное предложение! Говорить рано, необходимо провести колоссальную работу. Кое-какие завязки передали, связи. — Мурка наконец отстранилась от Грека. — А теперь рассказывай!

Грек в подробностях изложил положение дел, и, сбиваясь на жаргон, описал бой за городом, потери, похороны убитых, рассказал о сгоревшей заправке, о магазине и зарезанных братанах.

— А кроме питерских — плотно сидят на хвосте следаки. — потер лоб рукой и помассажировал глазные яблоки. — С этим чертом рогатым, с Алмазом, надо что-то решать. Подозрение — в аквариуме колется. Балаболит. Я передавал маляву, что как попадет в ломбард или на зону, мы поможем устроиться. Ну и, кинем на алтарь абиссинский налог. Только барбосы его на понт ловят, балкой грозятся, а он думает — в цвет. Васек он, сливать надо.

Мурка согласилась, отвечая так же, на фене.

— Ладно Грек, думаю, ты прав. Опешил он. Мне гапка из гадиловки тоже на это намекал. Через глухарей выясни, чего да как — пока он не двинул куму, и пускай двадцать на два покумекают. Освободить зеленым прокурором все равно не получится. Да и не пойдет на это, здесь у него прищепка осталась, говорят в положении, на третьем месяце. Может, от того и опешил. Колонется, точно колонется. Если нужно ежика под кожу — делай. Так. Скоро подойдет Атамбай, пусть тоже занимается похоронами, а меня к акиму, я позже.

В приемной акима работала скрытая аппаратура, позволяющая из кабинета видеть, что творится в предбаннике. Это позволяло настроиться на разговор в зависимости от того — как человек себя ведет. Он не любил слишком веселых, считал таких людей пустышками, а, кроме того, опасными для общения: все мысли на языке, поручи серьезное дело — прохохочут. Служивые из акимата знали о вкусах барина (так за глаза его называли), и ходили по коридорам власти смурными, малоразговорчивыми, подозрительными. Не являлось секретом, что при удобном случае некоторые барину постукивали, и совсем даже не по служебной необходимости.

Когда Козыбаев увидел на мониторе Муратидзе, поизучал немного, то через секретаршу распорядился впустить. Поднялся, и грудью вперед вышел встречать, изображая подобие улыбки на холеном лице.

— Клеопатра Алексеевна! Рад видеть! Не верите — в Астане вспоминал! — провел её и усадил в кресло за журнальный столик в уголу кабинета. Сам сел напротив. Повздыхал для приличия и всплеснул ладонью. — Дела, знаете. Некогда личную жизнь устраивать. — смотрел на Муратидзе, как кот на сметану, разглядывал тонкие черные брови, прямой, с легкой горбинкой нос, подпухшие губы, изящный подбородок. Ниже наводить резкость стеснялся, но и без резкости проклевывались сладкие дыньки через тонкий свитер. Вздохнул еще раз, с шумом втягивая воздух. — Я вас, собственно для чего позвал… В курсе?

— Помощник говорил вкратце.

— Да-да. — Козыбаев нажал на звонок, вызвал секретаршу и заказал кофе. — Вы начали работы в областной больнице. Понимаю, такое положение… Конкуренты, взрывы эти… Примите соболезнование по погибшим в фирме. Я распоряжусь — дело на тормозах не спустят. — Достал из чехла металлические очки с роговыми дужками, и водрузил на нос. — Вот и современный бизнес. То наркоту подсунут, то взорвут, то подожгут, то расстреляют… М-да. И, тем не менее, спрошу: вы продолжите работы? Нет?

Муратидзе достала сигареты из сумочки, повертела пачку, и сунула обратно. Козыбаев разрешил:

— Нет, почему же, курите.

Она прикурила, затянулась, положила дымящуюся сигарету в хрустальную пепельницу.

— Мы патриоты города. Конечно, строительство продолжим. Я понимаю ваше беспокойство.

Внесли горячий душистый кофе, запах распространился по кабинету. Козыбаев поднес чашечку Муратидзе.

— Говорят, когда кошку кормишь с рук — быстро приручается. А вас все называют Муркой. Удачное прозвище, подходит. Если бы не знал вас как волевую женщину, думал бы как о милом котенке. Видите — кормлю с ладони.

Мурка улыбнулась, принимая кофе и отпивая малюсенькими глоточками.

— Не думала, что вы такой галантный кавалер, Нургали Аширович.

— О! Мы к сожалению мало знакомы! Все по части деловых отношений. Ничего, как нибудь с вашего согласия это недоразумение поправится.

Мурка не противилась, но и не поддерживала такой разговор. И потом — не за тем её пригласили, чтобы расшаркиваться в комплиментах. Для такой цели можно найти неофициальный повод, приехать в офис, да господи, существуют десятки способов показать даме расположение! А тут — демонстрация власти, снисходительность, показ собственного достоинства! Кажется умный мужик, но вместо того, что бы вести хозяйство — увлекся политикой, окружил себя подхалимами и подрязг в сплетнях.

Козыбаев дохлебал кофе.

— Командировочка в Америку наклевывается. Могли бы вместе. Э? Поучаствовать в выставках, присмотреться к товарам. Э? Вы ведь бизнесмен? Свое предложили бы.