Идет охота на "волков"

Грека с дивана подбросило пружиной, Юля перевернулась на живот, спрятав груди, но выставив на обозрение молочный зад.

— Кто!?

— Да кто? Не знаю! Пацаны звонданули!

Минут через двадцать влетели они в торговый дом, полицейские допрашивали свидетелей, труп директора застыл в кабинете, сейф вскрыт и распотрошен. Знакомый следак задал несколько вопросов Греку, поинтересовался, нет ли подозреваемых.

— Подозреваемые есть всегда! — ответил Грек, и нервно закинул порцию насвая в рот. — Думаю на гастролеров из Ташкента. Больно экипаж дерзкий, бомбанули, и юзом!

— Муратидзе в курсе?

— Да! Едет!

Мурка подкатила, но помочь следователю не смогла. Вместе с новым бухгалтером выяснили, что из сейфа исчезло ориентировочно тридцать семь тысяч долларов, и сто двадцать тысяч тенге. Когда полиция убралась, а труп увезли в морг — состоялся небольшой разбор полетов.

— Кто на стреме стоял? — почти спокойно, растягивая слова, спросила Мурка у толпы братанов. Но именно это и было плохим признаком, признаком, о котором знали многие. Лучше бы орала! — Кто пропустил стеклорезов в помещение?

Двое накачанных, выпуклогрудых, коротко стриженных парней в малиновых пиджаках опустили глаза.

— Мы. Мы объясним, Мурка! Он ведь нас сам услал…

— Объяснять будешь на экзаменах, — прервала она, — присяжным заседателям. А мне ясно. По глазам вижу: раздавили ампулу на двоих, и побаловались антрацитом. А вы, разве сами не видите?

— Что?

— Аут над арбузами вьется! Не видите? Аут! Короче. Три недели. Ладно, тридцать дней. Месяц! Через месяц притащите бухгалтеру зелени сорок тонн. Сами пацаны видите, все справедливо. Я даже директора на вас не вешаю, хотя, в таких случаях, мы обычно ремонтируем чердаки бездарным фраерам. Бельма не округляйте, они от антрацита круглые!

— Мурка! Откуда у нас такие бабки!

— Ты мне войдот устраивай! Впадать в распятие надо было, когда мамкино белье на сулейку спускал, сука. Когда бимбары на голощелок, на марганцовку, да на муцифаль растратил, падла. А теперь, говорят, ханкой увлекаешься, когда волчье солнышко всходит. Не так? Где бабки возьмете, меня не интересует. Хату продай, убей пахана — твои проблемы. Ваши! Через месяц вам не позавидует ни один бомж. Все! Пошли вон, пьянь!

Толпа расступилась, и парни, пряча глаза от братвы, удалились.

К Мурке подошел и нагнулся один из телохранителей, прошептал несколько слов. Она вскочила, и села.

— Откуда узнал?

— Сейчас по трубе с ним базарил.

— Доверять можно?

— Да мы с ним по малолетке одну зону топтали!

Мурка повернулась к Греку.

— Грек! Прояснилось кое-что! Из бригады Нишана инфу кинули: директора валили «Когти орла». Нук, узнай, как там Батырхан поживает? Дашь мне трубу потом.

Грек достал сотовый, пробежался по клавишам и прислушался.

— Батырхан? Это Грек. А-а… Узнал, значит? Ну, как, как… Хотелось бы порадоваться вместе с тобой. Ха-ха! Не-эт! Нет! А Мурка да, здесь. Мечтает с тобой пообщаться! Угу. Да вопросы возникли, уж не обессудь.

Передал телефон Мурке.

— Ассалам алейкум, Батырхан. Как поживаешь, дорогой? Хм… Есть кое-что… Ну ладно! Ты мне лучше ответь, Баке. Верные люди передают, ну очень гнилую информацию. Не хочу в неё верить, вот, звоню. Про наш торговый дом слышал уже? Что скажешь? Ну да! Ну да! — иронизировала Мурка. — Так таки и не в курсе? А мне говорят, балуют твои ребята. Давай-давай! Сорок минут? Полчаса? Жду… Жду!

Мурка, Грек, новый бухгалтер и Костя сидели в креслах за журнальным столиком, боевики стояли за их спинами. Мурка порылась в сумочке, и попросила, обращаясь ко всем:

— Дайте закурить!

Сразу несколько рук протянули сигареты, она выбрала красный «Соверен», Костя чиркнул зажигалкой.

— Через полчаса уточнит. — сказала она, прикуривая. — Я этого мудака давно знаю, он еще старшим опером был, когда хозяин одного богоугодного заведения возил меня к врачу в Туркестан.

Скривилась в улыбке.