Идет охота на "волков"

Грек, скорчившись, катался по полу. Ланцет по-хозяйски обошел квартиру, удивляясь роскоши и безвкусице жильцов, заглянул на кухню, выудил из кастрюли кусочки холодного мяса для бефстроганов, попробовал, и вытер пальцы о кухонное полотенце. Вернулся в прихожую.

— Жизнь не гарантирую, тунгуз тупорылый. — сказал, обращаясь к Греку, трогая его носком туфля. — Мне ты не нужен. Все зависит от твоей флики, от Мурки. Если не отдаст бабки через три часа — вам обоим кердык.

Грека и Кошенова сцепили одними наручниками и повели на улицу, Юлю, с заклеенным скотчем ртом, бросили в квартире. Южная ночь была звездной и жаркой. После охлажденного кондиционером воздуха в доме у Грека — на улице дышалось с трудом. Пленников втолкнули в газель без окон, машина рванула петлять по Шымкенту. Минут через двадцать приехали в переулок неподалеку от свинцового завода, заложникам завязали глаза и провели в подвал частного двухэтажного дома. Здесь их, каждого по отдельности, приковали к чугунному водогрейному котлу, закопченному, объемному, от которого тянулись трубы на первый этаж.

— Ланцет, ты чё, падла, не понимаешь? Тебя ведь порвут на куски! — скукожившись от боли в плече, простонал Грек. — Мы могли бы договориться! Есть хорошие бабки! Получишь, и на хер тебе Булат-Сифон!

— Молчи, ублюдок. — лениво ответил Ланцет, раскуривая сигарету.

— Ну, дай хоть закурить! — попросил Грек, забыв, что перешел на насвай.

Ланцет согласно кивнул, и Греку вставили зажженную сигарету в рот.

Кошенов подавленно молчал, у него не укладывалось в голове, что с «Серыми волками» можно так поступить. С бандой, которая в течении нескольких лет наводила ужас не только на мирных жителей, но и на преступный мир. На организацию, связи которой по вертикали уходят далеко за пределы Шымкента.

Мурке было не до сна. Из Кзыл-Ординской области сообщили, что уничтожен нефтеперегонный заводик, принадлежащий фирме «Ынтымак LTD», спрятанный далеко в степи, дававший стабильную, не облагаемую налогами прибыль. Для охраны второго такого же заводика — отправились из Шымкента боевики. Кроме того, под Ленгером ликвидирована тайная лаборатория, производящая героин. В довершение — пропал Грек, все распоряжения приходилось отдавать самой. То, что ей объявлена война, понятно, не понятно другое: кто объявил? Накануне из финансовой полиции пришло уведомление о проверке деятельности фирмы за все годы. Бред! Как осмелели! Пробовала созвониться с акимом — не соединяют, а сотовый отключен. И на прием не попасть — через помощника отказано. Ответить за все годы по финансам мог бы Атамбай, но ни как не новый главбух. К тому же сгорел офис. Теперь полиция вправе заподозрить заметание следов. Надо будет через Кошенова срочно выяснить, что там за новые ветры дуют, чем дышат в акимате и маслихате, откуда кипеш? Но и у него телефон заткнулся! Сволочь! Где пропадает!? Да, такого дня рождения не случалось!

Часов в пять утра пришло известие, что Грек с Кошеновым взяты в заложники. Она не поверила, и тогда в трубке послышался изменившийся голос Грека:

— Все, что они говорят — правда! На нас наехали Булат-Сифон с Иваном Ивановичем! С ними волгоградские! Требование — двадцать лимонов. Мурка, они не шутят, остался час! Не дашь согласия — нас сольют!

— Дурак! Начальник безопасности хренов! Тебе не фирму, тебе курей сторожить, сука! Ты и Шерифа так же… Мразь! Сдохните оба! Вы мне не нужны!

Телефон у Грека отобрали, и вежливый голос напомнил о времени. Час!

— И не мечтай, тварь! Можете пристрелить их, денег не получите!

В половине шестого узнала, что на складах за городом разгорелся бой. Склады пылают, охрана отстреливается, по характеру донесения становилось ясно: сопротивление сломлено.

Мурка металась по дому, пряча драгоценности и деньги по тайникам, известным только ей и Шерифу. Добра было столько, что емкости тайников не хватало, остальное, запаковав в большой полиэтиленовый мешок, незаметно от охраны вынесла и, ломая маникюр о занозистый черенок лопаты, закопала в малиннике.

Ровно в шесть позвонили, спросили решение.

— Пошел к черту, сволочь! — крикнула она, свирепо. — Я сказала — ничего не получите!

В трубке молчали. Потом предложили:

— Слушай!

Там Кошенов и Грек неразборчиво кричали и матерились. Раздались выстрелы — все смолкло.

— Слышала сучка? Твоя очередь!

Видимо, дача была окружена, потому что, почти сразу затараторили автоматы у ворот, защелкали пули по стенам дома, в поселке яростно залаяли псы. Со звоном разлетались оконные стекла и орала, отстреливаясь, охрана.

Когда несколько человек ворвались в дом, Мурка, задними ходами, проскочила к речке, несущей желтые воды. Было уже светло. Задыхаясь от бега, споткнулась и упала в холодные волны, ноги заскользили по камням, обросшим мхом, её подхватило и, переворачивая, понесло течением.

42