Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира

Согласно этому договору между сторонами устанавливались «нормальные официальные отношения». СССР признавал «полную и абсолютную независимость» Йеменского королевства. Стороны обязывались всячески «облегчать торговый обмен между обоими государствами». С йеменской стороны договор подписал Мухаммад Рагиб-бей, глава внешнеполитического ведомства Йемена, а с советской – Г. А. Астахов (18). По выражению Мухаммада Рагиб-бея заключение данного договора «положило начало советско-йеменскому сближению».

Подписание Москвой Договора о дружбе и торговле с Йеменским королевством, отмечал заместитель наркома по иностранным делам Л. М. Карахан, имело целью оказать йеменскому независимому государству содействие в плане расширения его «международно-правового признания». В преамбуле договора указывалось, что он основывается на «взаимном равенстве» сторон, его заключивших.

Прощаясь с Г. А. Астаховым (04.11.1928), премьер-министр Йемена заявил, что «ждет успешных результатов от установления отношений с СССР», а министр иностранных дел Йемена Рагиб-бей информировал его о том, что в Йемене «хотели бы как можно скорее видеть у себя постоянного советского представителя де-факто» (19). Данное высказывание Рагиб-бея, опытного дипломата и человека из ближайшего окружения имама, дает основания полагать, что присутствие советского представителя в Сана’а’ йеменская сторона намеревалась использовать в качестве одного из инструментов в работе по выстраиванию отношений с Англией и Италией.

Особый акцент во встречах и беседах с А. Г. Астаховым, как следует из его отчетов, министр иностранных дел Йемена Рагиб-бей делал на заинтересованности йеменской стороны в получении советского оружия, в первую очередь зенитных установок для борьбы с английскими аэропланами в военных операциях с британцами в Йемене. Недвусмысленно давал понять, что в случае их поставок, Йемен был бы готов принять на службу советских военных инструкторов. Более того, «координировать свои действия с СССР» в случае войны Англии с Советским Союзом; совершать в отношении нее диверсионные акции в Адене и Баб-эль-Мандебском проливе (20).

Вскоре после подписания советско-йеменского договора Москва направила в Ходейду пароход «Коммунист», доставивший новую партию товаров из Одессы. При их разгрузке (09.02.1929) присутствовал сын имама, его наместник в Ходейде, принц Мухаммад.

Представляется, что небезынтересным для читателя будет узнать об одном малоизвестном факте, связанном с одним из участников переговоров по вопросу о заключении советско-йеменского Договора о дружбе и торговле. Речь идет о Мухаммаде Рагибе, министре иностранных дел, инициировавшим установление контактов Йемена с Советской Россией.

Рагиб-бей, турок по национальности, в 1918 г., после распада Османской империи, перешел на службу к имаму Йахйе. В начале XX столетия он состоял в штате турецкого внешнеполитического ведомства. Занимал должность первого секретаря посольства Османской империи в Санкт-Петербурге, где познакомился с россиянкой Людмилой Волковой. Она вышла за него замуж и родила ему двух дочерей. Одна из них, ‘Азиза, как отмечает в своих работах, посвященных Йемену, О. Г. Герасимов, стала женой принца Касима, брата короля Ахмада, в резиденции которого в г. Сана’а’ и разместилась впоследствии советская дипломатическая миссия.

Вот что пишет о нем в своей книге «По Йемену» Г. Астахов. Перед первой аудиенцией у короля у нас состоялась встреча и беседа с его министром иностранных дел Рагиб-беем, «худощавым седым стариком с… клинообразной бородкой и острыми пронизывающими насквозь глазами». Одет он был в «синюю мантию, перехваченную через плечо широкой лентой зеленого сукна»; обут – в «лакированные европейские ботинки»; голову его венчала большая белая чалма. К всеобщему нашему изумлению, приветствуя нас, он произнес «несколько галантных французских фраз». Оказалось, что «под внешностью арабского лукавого царедворца» скрывался образованный турок, хорошо усвоивший в бытность его на дипломатической службе «тон и манеры великосветских салонов Европы». Рагиб-бей являл собой яркий тип представителя тех турок, «которые, придя в Йемен, как завоеватели и колониальные администраторы, настолько… сжились с этой страной, что остались в ней и после падения турецкой власти». Рагиб-бей – «старый оттоманский служака». Работал в посольствах в Петербурге, Париже и Вене. Затем занимал административные посты в турецких колониальных администрациях в ряде стран, в том числе в Йемене, где его и застала Первая мировая война, «на посту губернатора одного из санджаков (округов) этой страны». Вернулся после окончания войны в Турцию. «Приспособиться к новой обстановке не сумел». Возвратился в Йемен и перешел на службу к имаму, как десятки других бывших турецких чиновников, офицеров и учителей. «При их активном участии создавалась йеменская регулярная армия» и новый административный аппарат.