Игла империи Альби

Ещё долго капитан имперской безопасности по спецпоручениям ощупывал холодные камни. Но стена стояла незыблемо. Рота спецназа, несмотря на требования Стоуна взорвать стену, ушла из чёрного дворца, ставшего могилой для половины личного состава элитного подразделения. Капитан Стоун, лейтенант Грейсон и пять оставшихся в живых бойцов Омеги на своём вседорожнике выехали в направлении штаба западной оперативной группы войск.

* * *

В летящем над горами шлюпе Бартез, обняв Принца, радостно улыбнулся.

– Похоже, мы успели вовремя?

– Да, капитан. Нас здорово прижала к замку эта рота. – Принц протянул руку к стоящему рядом Ньюзу. – Капитан, должен представить вам нашего неожиданного соратника, сражавшегося с нами против имперцев. Майор и советник Тайной канцелярии, звезда журналистики и бывший сенатор парламента Труана Алекс Ньюз!

Бартез удивлённо произнёс:

– Удивительно. Единственное, что я могу вам сказать, господин Ньюз, вас ждёт серьёзная проверка.

Журналист кивнул.

– Не сомневаюсь в её результате, адмирал Бартез. Честно сказать, я благодарен судьбе и Принцу за знакомство с пиратским адмиралом, в такой короткий срок сумевшим стать врагом империи номер один.

Доктор Либре, входивший в группу Бартеза, задумчиво проговорил, ни к кому не обращаясь:

– А этот чёрный замок производит потрясающее впечатление. Откуда он взялся тут, на Джордании?

Никто ему не ответил.

На шлюпе были опознавательные коды имперской наземной группировки. Им повезло, и они проскочили линию фронта. И всё же их снова сбили. Сбили повстанцы, совсем рядом с базой Тридцать третьего флота. Уже через час вся пленённая группа Бартеза вместе с майором Баксом и его людьми была доставлена в штаб адмирала Дюссона. Их посадили в камеры по двое. Бартез оказался вместе с Принцем.

Лейтенант Конрад, вытянувшись на нарах в карцере крейсера адмирала Дюссона, задал вопрос:

– Адмирал, скажите, вы впервые в тюрьме?

– Что вы, как можно, Принц! Как и каждый порядочный гражданин империи, а до Свободных Миров я таковым и являлся, я сидел в тюрьме, и не раз, дружище. Вот только впервые меня посадили на нары не враги, а друзья. Но надеюсь, мы выкрутимся. Иначе это был бы совсем уж мрачный конец нашей с вами истории. Но у нас, Принц, в кои-то веки появилось время подумать.

– О чём вы предлагаете подумать?

– Не знаю, может быть, о женщинах?

– Да уж… Самое время… Извините меня, адмирал. Сразу после боя я не могу думать о женщинах… Почему-то… Скажите лучше, адмирал, если бы вы, скажем, победили в войне против империи? К примеру, Император низложен в результате заговора адмиралов и вас пригласили возглавить империю. От вас зависит судьба Вселенной. Что бы вы сделали?

– Империю?

– Да, империю. Вы мне уже говорили в прошлый раз, что считаете тоталитарную конструкцию государства способной к реформации. Мы понимаем, сегодня создано безобразное тоталитарное государство, с людоедской историей. Но помимо прочего это ещё и мощная система, стремящаяся к самосохранению. И как вы собираетесь реформировать этого монстра? Скорее он сожрёт вас и всех реформаторов…

– Нет, Принц, я не считаю, что всё так безнадёжно. Есть много противоречий в природе тоталитаризма, и их можно использовать, особенно на первом этапе. Основа тоталитарной пирамиды только кажется устойчивой. Но ключ, как правило, в руках правителя, находящегося на самой вершине государственного монстра. И многое зависит от того, кто и как сможет распорядиться неограниченной властью, оказавшейся в руках нового лидера. И потом, история знает немало примеров, когда император в короткий срок проводил полное обновление своего ближайшего окружения. Конечно, с помощью репрессий, но технологии отработаны веками. Начинают всегда с внезапной замены руководства силовых ведомств. Некоторые лидеры тоталитарных государств проделывали такие трюки по несколько раз. Другой вопрос – качество кадрового резерва, имеющегося у нового лидера. Чаще всего под лозунгами перемен и люстрации к власти приходила команда людей, не имеющих принципов и идеологии. Их целью было встроиться в систему власти, а там как получится…

– Но, адмирал, вы прекрасно знаете, что идеология – не определяющий фактор успешных реформ. Есть много примеров, когда лидеры с жаждой справедливости в сердце могли завести свой народ в такие дебри, что кончалось это очередным автократом, посаженным на трон армией или тем же народом, который только недавно радовался свободе.