Игра

– Кстати о том, что она создала, – сказал Алекс и подтолкнул ногой к другу желтую коробку, – прости, но я стараюсь без лишней надобности не брать ее в руки. Боюсь угодить туда, как и ты.

Крис открыл коробку, и все в комнате замолчали, словно он открыл ларчик Пандоры. Небрежно достав из свертка ткани кубик, Крис бросил его, всем своим видом показывая, что ему абсолютно неважно, сколько очков выпадет. Его больше волновал ход игры Вуди.

– Три очка, – равнодушным голосом произнес Крис и тут же убрал кубик, – я вернусь раньше тебя, Вуди.

Он даже не стал разворачивать карту. «Пусть движется, – подумал он, – все равно я не смогу на ней ничего изменить. Пока…».

Проведя час на спортивной площадке вместе с Алексом и Кристиной, которые наблюдали за ним со стороны, почти не разговаривая, Крис, уставший и напряженный, пошел домой. Ребята шли пешком, ведя велосипеды рядом. Путь был неблизкий, но им хотелось провести время друг с другом. Алекс пытался шутить, вспоминая прошлый учебный год, но среди его историй было мало таких, с которых можно было бы посмеяться, особенно ему самому.

На заборах и столбах, что попадались им по пути, висели фотографии Вуди с надписью: «Пропал ребенок! Просьба сообщить любую имеющуюся информацию по телефонам:…», и ниже были указаны номера телефонов полиции и родителей Вуди и Кристины. «Только ни один из звонков не принес бы пользу», – подумал Крис.

Каждый пошел к себе домой: Кристина пошла к безутешной матери, которая, смирившись, казалось, с тем, что больше не увидит своего сына, медленно сходила с ума, Алекс планировал просидеть весь вечер у компьютера, а Крис побрел к своим родителям. Странно, но ему казалось, что скоро их не будет рядом. Правдиво ли предчувствие? Откуда оно взялось? Он не сомневался в том, что ему удастся уничтожить игру, хотя даже еще не имел ни малейшего представления, как именно он это сделает. Но он не был уверен, что сможет вернуться после этого. Уничтожив игру, он не уничтожит Ваала: слишком слабый противник для такого могущественного «плохого». Что стоит демону убить парня или оставить его у себя? «Если, конечно я буду ему нужен, – подумал Крис, – раньше приходилось детей приносить ему в жертву, а в наше время, кажется, люди сами добровольно продаются дьяволу своими поступками…».

– Ты слишком редко бываешь дома! – строго сказала мама за ужином. Отца дома не было, он задерживался на работе.

– Мам, поверь, – виноватым голосом стал оправдываться Крис, – скоро это прекратится.

– Что за дела у вас с Алексом?

– Ты не доверяешь мне?

– Ни в этом дело, Крис, – ответила мама, – соседский мальчик пропал. Это вспугнуло весь город. Ты стал пропускать тренировки, хотя раньше такого за тобой не замечалось. Стал часто не ночевать дома. Я говорила с мамой Алекса. Он тоже ей ничего не рассказывает.

– Мама, – спокойно ответил Крис, – не переживай обо мне. Я клянусь тебе, что не ввязался ни во что такое, за что тебе было бы за меня стыдно. Алекс – хороший друг, а еще он очень умный.

– Ты тоже никогда не был дураком, – перебила его мать.

– Да, но нам действительно интересно работать над одним проектом, – сказал Крис.

– Сынок, – почти шепотом спросила мама, – вы с Алексом…

Крис удивленно посмотрел на маму, а потом, округлив глаза, чуть было не закричал:

– Нет, ты что, мама! Алекс – мой лучший друг!

Мама облегченно выдохнула.

– А Кристина? Сестра Вуди? – спросила она. Крис опустил глаза.

– Я не знаю, – сказал он. – Правда, я не знаю. Но я обещаю, что скажу тебе первой, если что-то изменится.

Мама привстала, подошла к сыну и обняла его, прижав его голову к своей груди. Все нутро Криса разрывало его изнутри. Что он должен был ей сказать? Что, возможно, это один из последних их совместных ужинов? Что ближайшие три ночи он будет находиться неизвестно где и когда?

– Мам, – сказал Крис, – мне снилась Лора.

Мама посмотрела на сына, отошла от него и села на свое место.

– И? – спросила она. В ее голосе ощущалось присутствие огромного кома, подступившего к горлу.

– Я видел ее совсем малышкой, такой, какой вы принесли ее домой в первый раз.

Подбородок матери запрыгал, словно она провела недвижимо много времени на морозе. Нижние века наполнились соленой жидкостью, готовой вот-вот вырваться и, повинуясь силе притяжения, устремиться вниз, стекая по щекам.

– Я держал ее на руках, – продолжал Крис. – Она плакала, но потом успокоилась. А еще в этом сне я видел себя маленьким. – Силы воли у женщины не хватило – она заплакала. – Мам, я никогда не причинил бы ей зла, я говорю тебе правду.

– Я знаю, – сквозь слезы ответила мама, – я знаю, сынок.

Она снова обняла Криса, его густые волосы намокали от ее слез.

– Она никогда не приходит ко мне, не хочет сниться, – сказала мама. – Я рада, что она приснилась тебе.

Пожелав заплаканной матери спокойной ночи и поцеловав ее, Крис убрал со стола и пошел наверх. Три дня. Он должен вернуться через три дня. «По крайней мере, – подумал Крис, – я, в отличии от бедного Вуди, засыпаю в своем доме, в своей кровати. И рядом мама…».