Игра на эшафоте

Сразу после убийства Георг приказал отыскать Дима, который провожал Маю из дворца в день убийства. Тот заявил, что потерял Маю в толпе на площади, и вручил Георгу записку Сиверса Мае с просьбой о встрече. Две ночи Дим провёл в руках палача, но от своих слов не отказался, зато сообщил, что одного из послов убил Крис, о чём ему сказал Сильвестр. Король после разговора с Сильвестром вмешался — Дим вышел из тюрьмы живым и относительно целым, Крис отправился искать Холларда. Сайрона Бадла с Маей не нашли, Краск сказал, что понятия не имеет, где Мая, а её дядя сейчас заграницей. Георг был уверен: Краск знает куда больше, чем говорит.

Визит Айвариха с Катрейной заставил Георга спешить, однако ничего нового об убийстве Тории он не узнал. Георг склонялся к выводу, что Ривенхеды к её убийству не имели отношения. Сказать об этом Айвариху он не мог: тот назначит другого на его место — тогда Катрейне конец. Нужно выиграть время — Георг начал готовить её побег. Пока он неохотно вернулся к очередному допросу.

Палач любовно поглаживал тиски для коленей — два деревянных бруска с острыми шипами, насаженные на два винта. Он использовал прибор на десятилетнем мальчишке, который служил в доме Холларда Ривенхеда и отличался тем, что подслушивал разговоры господ вместо того, чтобы носить воду и колоть дрова. Стоило мальчишке три дня назад при виде внушительного арсенала пыточных инструментов рассказать про один такой разговор — как Холлард с Теодором обсуждали неудачу Илзы в деле соблазнения короля — и палач уже не останавливался. Применив по очереди большую часть имеющихся средств, палач снова и снова задавал парню вопросы тихим настойчивым голосом, вытаскивая ответы вместе с кусками плоти, слезами, соплями и кровью.

Голос — единственное, что отличало палача. Голос да светлые глаза в прорезях маски. Маску эту палач носил, не снимая — она словно приросла к его лицу. На ней виднелись следы крови, некоторые заключённые плевали в неё, но палач всё равно постоянно укрывал ею лицо. Казалось, он никогда её не стирал. Георг ни разу не обращался к палачу по имени — у него не было имени. На вид слабый и невзрачный, палач отлично знал бесчисленные способы пыток, часами рассказывал о видах казни в разных странах, где он побывал специально, чтобы обучиться заморским диковинкам. Так же изобретателен он был на допросах. Он мог любить жертву, ластиться к ней, угощать сладостями, которые обожал, мог угрожать, требовать — каждый миг работы приносил ему безмерное удовольствие.

Георг не раз видел, как палач возбуждается, глядя на мучения жертв, и с трудом удерживался от желания привязать его к ведьмину стулу, как называли кресло с многочисленными шипами на сиденье, спинке, подлокотниках и ножках. Увы, палач являлся любимчиком короля. Айварих не раз лично беседовал с ним, интересовался его мнением о ходе следствия и рассказами о методах допроса. Список тех, кого надлежало допросить особенно тщательно, король передавал палачу лично. Георг предпочёл бы вообще обойтись без его услуг — он не слишком доверял сведениям, вытащенным под пыткой, — но приказ короля был однозначен. Айварих часто контролировал процесс, хотя Георг раньше не замечал за ним привычки наблюдать за пытками.

— Он выдержит? — Георг кивнул на мальчишку.

— Да куда ж он денется, мальчик наш, — почти ласково сказал палач: Георг был уверен, что он улыбается под маской.

Мальчишка застонал и открыл глаз. Второй глаз палач успел вырезать.

— Ты говорил, что Холлард Ривенхед требовал от Илзы соблазнить короля. А как же королева Катрейна? Они говорили о ней? — спросил Георг.

Мальчишка кивнул. Он уже не пытался ничего скрывать:

— Они хотели жаменить её на Илжу, — прошамкал он. Зубов во рту почти не осталось, рыжие вихры за эти дни совершенно поседели.

— Как?

— Они… говорили, ей надо в монаштырь… Доминиарх шобиралша ш ней говорить. А барон шкажал, что пока штарая жена жива, новая будет нежаконной…

— То есть они собирались избавиться от неё?

Мальчишка за эти дни научился различать, нужно ли отвечать правду или просто подтвердить «догадку» следователя, и быстро закивал:

— Да, да, мой гошподин, доминиарх хотел в монаштырь. Барон… он хотел, штоб гошударь был вдовшом. — Мальчишка скривился, его вырвало кровью.

— Убери его и приведи Фабиана Ривенхеда! — брезгливо приказал Георг помощнику палача по прозвищу Железный Бык. Помощник отправился за новой жертвой, палач занялся подготовкой инструментов — он любил их чистить и натирать до блеска.