Игра с огнем

На уроках ей было скучно, поскольку Алиса все еще оставалась дома. Яна и так просидела с ней все воскресенье, лишь к вечеру вернувшись к себе. Подруга не пришла в нормальное состояние, и Яне иногда даже казалось, что ее не так убивает факт смерти матери, как картина, которую они застали, войдя в квартиру. У нее самой до сих пор перед глазами стояли и этот выжженный на полу круг, и тетя Тамара с мешком на голове, через который как сквозь жуткую маску было видно ее застывшее навсегда лицо, и мертвая розу на ее груди. Стоит только закрыть глаза, и этот образ немедленно всплывает в памяти, как ты ни гони его от себя.

Ввязываться в разговоры одноклассников не хотелось, поэтому Яна сидела за партой молча. Уроки шли своим чередом, и даже Елизавета Николаевна ничего не сказала, хотя Яна ждала от нее какого-нибудь вопроса после субботнего вечера. Сама не знала какого, но чего-то ждала. Но она только справилась о самочувствии Алисы и вернулась к теме урока.

Обсудить было что. На прошлом занятии класс писал контрольную работу, которая всем показалась обалденно сложной. Ребята пыхтели, испуганно смотрели друг на друга, даже пытались переговариваться и подглядывать в учебники, но английский — не физика. Формулу не подсмотришь и что с ней делать не поймешь. Оценки были соответствующие: только Яна получила пять баллов, остальные перебивались с тройки на четверку, было даже несколько двоек, которые Элиза ставила очень редко.

— Не понимаю, что с вами случилось, — выговаривала она. — Я готова была валерьянку пить, когда читала ваши работы.

Элиза говорила строго, и все чувствовали ее недовольство. Сегодня она и выглядела необычно, еще идеальнее и холоднее, чем всегда. Как будто застывшая статуя изо льда, а не живой человек. Яна не знала, чем это вызвано, ведь еще в субботу она была совсем иной, когда забирала их с Алисой. Это не говоря уже про тот вечер, когда они ужинали вместе.

— Тема была сложной, — буркнул с задней парты Ваня.

— Если вы не поняли тему, почему не сказали об этом сразу?

Весь оставшийся урок был посвящен повторному разбору темы, и Яна откровенно заскучала, она-то поняла ее хорошо. Втихаря вытащила телефон и под партой написала Шурке в Вайбер. Он ответил, и между ними завязалась переписка, скрасившая ей остаток урока. Лишь когда прозвенел звонок и Яна наконец оторвалась от телефона, она заметила на себе пристальный взгляд Елизаветы Николаевны. Та явно видела, чем она занимается, но почему-то не сказала ни слова, хотя обычно таких вещей никому не прощала. Причину этого Яна выяснила уже через несколько минут.

Она как раз шла в раздевалку, где девчонки переодевались на урок физкультры, и одновременно продолжала переписываться с Шуркой, поэтому не обратила внимания на пришедшее сообщение. Самой Яне переодеваться было необязательно, только если она хотела поиграть с остальными в волейбол, но с рюкзаком ее в зал не пускали, поэтому его все равно следовало оставить в раздевалке. В их старой школе еще не было отдельных шкафчиков для всех, как это было в школе в Санкт-Петербурге. Вдоль стен небольшого помещения стояли лавочки, над которыми были прибиты крючки вместо вешалок.

Девчонки что-то активно обсуждали, смеялись, стоя группой, но при появлении Яны внезапно смолки и торопливо разошлись. Что-то екнуло внутри, но Яна и на это не обратила внимания.

— Непонятно, с чего Лизка вдруг так разбушевалась, — сменила тему Надя, подмигнув девчонкам, и тогда Яна впервые заподозрила неладное.

— Может, потому что реально плохо написали, — не удержалась она. Почему-то захотелось защитить учительницу, которую обычно все любили и уважали. — Просто так она двойки не ставит.

— Ну конечно! — фыркнула Катя. — Тебе легко говорить, ты-то теперь по английскому всегда будешь в передовиках производства. А если Лизку не заменят по русскому, то еще и там.

Яна почувствовала, как по спине пробежал холодок. Неужели девчонки как-то узнали, что Элиза ужинала у них? И посчитали, что теперь у Яны из-за этого будет какой-то блат?

— С чего вдруг? — как можно равнодушнее пожала плечами она, сунула телефон в карман, подошла к лавочке и принялась неторопливо раздеваться.

— А то ты не знаешь, — усмехнулась Катя, и Яна боковым зрением заметила, что все одноклассницы замерли и смотрят на них, а некоторые даже подошли ближе, снова сбиваясь в стайку и явно желая какого-то зрелища. Что это будет за зрелище, Яна еще не понимала, но уже подозревала, что оно ей не понравится.

— Не знаю чего? — осторожно спросила она.

Катя рассмеялась, бросив многозначительный взгляд на подружек, и многие из них тоже улыбнулись.

— Твой папаша спит с Лизкой, поэтому тебе пятерки обеспечены!

Теперь это был уже не холодок вдоль позвоночника, а ушат ледяной воды на голову. Если бы Яна была чуть младше, уже бросилась бы на обидчицу с кулаками, но сейчас только сжала челюсти, гневно сверкнув глазами. Значит, девчонки не только узнали об ужине, но еще и додумали то, чего не было!

— Что за бред? Она просто ужинала у нас один раз. Принесла мне конспекты и осталась на ужин. Только и всего.

Девчонки рассмеялись.