Игра в дурака

— Я хочу найти одного человека, но не знаю, в каком номере он поселился. Вы не подскажите, где это выяснить?

— Конечно, подскажу, — с готовностью откликнулся охранник и указал (не пальцем, как делает большинство, а ладонью, как поступают воспитанные люди) в сторону двухэтажного дома с овальными окнами и зеленой крышей. — Вон там у нас административный корпус, там же и служба размещения. Обратитесь к ним, вам непременно помогут.

Меня так и подмывало отвесить ему пусть легкий, но поклон.

Вряд ли «Сосновый бор» был излюбленным местом иностранцев, однако над стойкой службы размещения красовалась вывеска «Reception», а за самой стойкой сидела женщина, которая с некоторой натяжкой годилась мне в матери, но считала себя вполне подходящей для моей невесты. Возможно, я не слишком почтителен в своих мыслях, однако эта дама, право же, сама меня спровоцировала.

Для начала она отъехала на крутящемся стуле примерно на метр от стойки, позволяющей лицезреть только верхнюю часть рельефной фигуры, и, целиком попав в фокус, едва заметным движением поддернула юбку — так, чтобы моему взору во всем великолепии предстали пухлые коленки. Затем игриво прищурила подведенные синим карандашом глаза — «гусиные лапки» тут же разбежались к вискам. Потом кокетливо склонила выкрашенную в цвет баклажана голову к груди — второй подбородок стыдливо прикрыл часть излишне смелого даже для лета декольте. И напоследок поинтересовалась томным голосом:

— Молодой человек чего-то хочет?

— Получить информацию.

— И только? — Пунцовые губки сложились в неровный бантик.

— Увы, — изобразил я тихую печаль.

— Не могу вам отказать. — Она сложила руки на груди. Длина нарощенных ногтей и величина природой данного бюста явно были рассчитаны на троих. — И что же вас интересует?

— Где живет Виктория Дубинина.

Я подозревал, что мой ответ разочарует даму, но даже не предполагал, до какой степени. Всю ее сладкую любезность смыло, как дешевую косметику дождем.

— И вы туда же? — Ее голос наполнился ядом. — Видать, не всем своим кавалерам Дубинина дает точные координаты. А мне, — голос превратился в змеиное шипение, — приходится выступать чуть ли не в роли сводни. Только имейте в виду, — шипение резко перешло в скрежет, — у нас приличный санаторий, и мы не можем себе позволить…

— Я пришел узнать, в каком номере живет Виктория Дубинина, — резко оборвал ее я, — а не для того, чтобы слушать ваши нотации.

— Третий корпус, двенадцатый номер, — не заглядывая в компьютер, бросила дама и с шумом въехала на своем стуле чуть ли не под самую стойку.

Я не мог не признать, что интуиция Варвары как всегда сработала на славу.

Ее жалобы, дескать, мы с Геной рассиживаем в кабинетах, а она мотается, словно гончая, да еще рискует на дорогах собственной жизнью, очень быстро сменились претензией, когда Кирпичников решил отправить к Виктории меня.

— С чего это он?! — возмутилась Варвара. — Это ведь я двоюродная сестра Викиной знакомой. Это я ее разыскиваю! А он тут с какой стати?

— У него хорошо получается с женщинами, — воздал мне должное начальник.

— Допустим, — не стала опровергать неопровержимое подруга. — Но только в том случае, когда женщины реагируют на него как на мужчину. А у Вики уже есть мужчина!

— Который годится ей в отцы, — напомнил я.

— Вот именно. И если она взяла его в любовники, значит, ей это для чего-то нужно. Причем неважно — для чего. Из любви, из любопытства, из корысти — это ее интерес. А тут приваливаешь ты и начинаешь интересоваться любовником, которого она скрывает. Ведь скрывает же, правильно? Нам никто, кроме Лямского, такую информацию не слил. Даже твой всезнайка Лузганов. Если она не последняя дура, ты ей покажешься сильно подозрительной личностью. Другое дело я, такая же женщина. Наплету, что у меня роман с Желтухиным, а он пропал почти одновременно с Валерием Аркадьевичем, и теперь хочу выяснить, не знает ли что-нибудь Вика.

— Замечательно! — восхитился я. — И как ты объяснишь Виктории, откуда ты узнала об их романе?

— А откуда узнал Лямский? Не в газетах же прочитал? Хотя, если очень попросить Римму Александровну Спесивцеву… Надеюсь, она не откажет.

— Прекратить препирательства! — Гена насупился, помолчал и добавил: — Поедет Игорь. На худой конец, наврет, что увидел Вику в бухгалтерии и втрескался. Что, не нравится? — сердито зыркнул он на меня. — Тогда придумаешь какую-нибудь другую легенду. Не мне тебя учить с дамочками беседы беседовать. Если бы Сокольников был простым инженером, я бы мог поверить, что эта Дубинина и в самом деле влюбилась в человека, которому в дочери годится. Но почему-то такое случается гораздо реже, чем снегопад в июле. А вот любовь к «папикам» с деньгами и властью — прямо-таки добрая традиция нынешних времен. И Дубинина здесь из обоймы не выпала. А раз так, то ты, Погребецкий, вполне можешь посоперничать. По виду ты вполне под «нового русского» подойдешь, а по возрасту и внешним данным даже американского миллионера побьешь.

— Ты к чему меня склоняешь? — поинтересовался я.

— Ты сам себя склоняй куда хочешь, но чтобы прокола, как с Козлинским, не было.