Игра в дурака

— Вот только про две другие точки он ничего обстоятельно не выяснил. Хотя мог бы и постараться. А теперь нам придется всю землю носом изрыть. Особенно в этой Поливихе, где куча народа.

— Я так не думаю. — Игорь в очередной раз обозрел взглядом окрестности, словно прикидывая, где себе замок построить. — Я вообще не думаю, что за Козлинским по пятам гнались. Если бы так, появление впереди машины для него никакой неожиданностью не стало бы. А по нашей версии, он именно от неожиданности в овраг слетел.

— А если его прижали к обочине, он не удержался и загремел вниз? — предположила я.

— Вряд ли. Козлинский — не хлюпик, а боевой петушок. Он попытался бы вывернуться, и тогда машины бы столкнулись. Но на его машинешке с левой стороны, с которой его могли прижать к обочине, даже царапины нет. Машина впереди стояла, это ты, подруга, правильно догадалась. А значит, есть еще какая-то дорога, причем более короткая, которая к этому свертку ведет.

— Поворот здесь один — на «Прибрежный», — напомнил Гена. — А дальше вроде тупик.

— Вот именно, что «вроде». Лузганов только населенные пункты проверил, а дороги он не проверял. Да, может, и дороги никакой нет. Так, тропка на два колеса.

В поселке «Прибрежный» я отродясь не бывала, в деревне практически тоже никогда, и слово «поселок» у меня только одну ассоциацию вызывает: деревянные домики с сарайчиками, палисадники с огородами и куры, гуляющие прямо по улице. Хотя, конечно, не такая я наивная, чтобы думать, будто в «Прибрежном» огороды разводят.

Здесь «разводили» виллы. В четыре ряда, с ровной асфальтированной дорогой посредине. Землю вокруг шикарных домов нарезали от души, поэтому сами дома вовсе не упирались друг в друга окнами, а возвышались на отдалении с видом гордых индивидуалов. На въезде в поселок никаких охранных заграждений не было, хотя я считала, что обязательно должна стоять солидная будка с мордоворотами и шлагбаум. Зато вокруг каждого участка шли заборы. Не какие-нибудь там деревенские штакетники и не глухие бетонные твердыни, а прямо-таки произведения искусства из литого чугуна. Я не большой спец по сигнализациям, однако уверена, что через эти красивые ограды даже мышь незаметно не прошмыгнет.

— Вон там дом Савелия, — показал Игорь в сторону роскошного сооружения песочного цвета.

— Надо же, сколько денег может принести всего лишь информация, — подивилась я.

— За свое любопытство Лузганов однажды вместе с деньгами получит пулю, — прокаркал Гена.

— В нынешнем веке информация стала самым дорогим продуктом, — просветил нас Погребецкий, после чего тема чужого богатства была тут же исчерпана, и мы переключились на другое.

— Какое-то мертвое царство, — сказала я, озираясь по сторонам.

Поселок действительно казался совершенно вымершим. Мы медленно ехали по поселковому «бродвею», внимательно выглядывая, нет ли где-нибудь еще какой пригодной для автомобиля тропинки, но не обнаружили ничего, включая людей.

— Бизнесмены на работе, дети в школе, жены по телевизору смотрят сериал, прислуга на кухне, охрана, у кого она есть, наблюдает за нами из укрытия, — предположил Игорь. — Если на другом конце поселка действительно тупик, то на обратном пути кто-нибудь, возможно, обнаружится, выясняя, чего мы тут выискиваем.

— Возвращаться — плохая примета, — отчего-то вспомнила я, но напрасно. Потому что делать это нам не пришлось.

Поселок, искусственно «посаженный» в живописном месте, закончился оградой, за которой почти сразу же начинался густой лес.

— Приехали, — сказала я, — дальше дороги нет.

— Да? — Гена открыл дверь машины, высунулся наружу и разве что принюхиваться не начал.

Игорь на заднем сиденье попытался разглядеть окрестности через окошко, но остался неудовлетворенным.

— Значит, уверена, дальше дороги нет? — Гена повернулся ко мне и покачал головой. — Правильно Погребецкий ругает тебя за невнимательность к мелочам. И он ткнул пальцем в сторону ограды.

Я пригляделась и поняла: есть дела, которые доверять мне совершенно нельзя. Провалю все к чертовой матери. Не покажи мне Гена, сроду бы не заметила, что вдоль ограды идет, утопая в траве, пусть узкая, но достаточная для машины дорожка, устремленная в лес.

— Давай двигай вперед, — распорядился начальник.

— Учтите, — предупредила я, — в случае чего развернуться уже не удастся, а задним ходом выбираться здесь опасно.

— Не страшись, подруга! — радостно откликнулся Погребецкий. — Если в лесу есть дорога, то она куда-нибудь да выведет.

И она вывела. Минут через десять. Прямиком к складам совхоза «Овощевод».

Что это именно они, мы нисколько не усомнились. А чем еще могли служить два здоровенных приземистых барака с редкими маленькими окошечками? Рядом виднелась парочка гораздо более мелких строений, а на некотором отдалении — три деревянных домика. Но самое главное — весь этот архитектурно убогий комплекс был обнесен старым забором с новыми воротами, рядом с которыми заплаткой выглядел щербатый щит с полинявшей надписью: «Совхоз “Овощевод”. Склады».