Игра в кошки-мышки

М-да… как бы не очень и самому Художнику доверяю. Если бы я знал точно, что он в курсе того богатства, которое я ношу при себе, гору споранов, гороха и черную жемчужину, то не взял бы даже его одного. Но в Орешке про мои сокровища не знал никто, даже в пьяном угаре я контролировал свой язык.

– Зато платит две горошины тебе и одну мне, если сопроводим его до нужного стаба. А нам как раз по пути, там первый из тех торгашей живет, у которых можно купить твою супервинтовку. Следующий – по соседству, в полустах километрах.

– Ладно, пускай едет, – скрепя сердце и не показывая этого, согласился я. Слишком подозрительно будет, если откажусь от такой платы. Две горошины за сопровождение и доставку в не самую дальнюю точку – это в пределах нормы по реалиям Внешки. В эту цену входит весь риск – мутанты, внешники, перезагрузка, которая может застигнуть прямо в пути на одном из кластеров.

– Тогда я с ним сюда подойду после двенадцати, – сказал Художник и соскочил на землю с высокого бампера.

Честно признаюсь, если бы не обещание, данное в пьяном угаре – свозить Художника, то ни за что бы не поехал! Ну не нужна мне так срочно винтовка. Лучше бы я на трезвую голову поговорил с Янычаром о вступлении в отряд, пока свежо его предложение. К сожалению, до времени отправки я так и не смог с ним побеседовать.

Пассажиром оказался совсем молодой парнишка, едва ли старше двадцати лет. Одет в дорогой натовский камуфляж серо-песочной расцветки с крупными разводами, панаму, в которой по телевизору постоянно показывали американских морпехов и спецназовцев. Оружием обвешан с головы до ног: винтовка, кинжал в ножнах на ремне слева, армейская «беретта» в кобуре на правом бедре, из импортной разгрузки торчат магазины для автомата и пистолета, плюс огромный станковый рюкзак, к которому привязан помповый дробовик с телескопическим прикладом и нормальной пистолетной рукояткой. Марку оружия определить не смог – не настолько разбираюсь вообще в стрелковке, только в том, что разрекламировано и на слуху и на виду у всех.

Думаю, в мешке у него снаряжение под стать выбору производителя, шмотки которого носит. Все натовское, может быть, даже только американское. Интересно, где он все это раздобыл? По возрасту не тянет на крутого воина, способного обзавестись на ровном месте, за пару месяцев, таким барахлом. Я исключение, мне просто невероятно повезло с белой жемчужиной.

– Здоров, – кивнул он. – Это ты нас повезешь в Ситигорск?

Обалдеть! Он еще и спичку жует и сам в солнечных очках. Кобра, млин, да и только.

– Наверное, если ты с Художником вторым пассажиром едешь.

– С Художником, ага. Куда снарягу убрать?

– Назад кидай, как там тебе будет удобно. Кроме тебя и Художника больше никого не будет, а втроем мы свои вещи как-нибудь уместим и сами влезем.

– Кобра, – парень положил рюкзак на заднее сиденье, рядом пристроил винтовку, потом повернулся ко мне и протянул правую руку. – Чего?

– Да так, нормально все. Сервий, – ответил я на рукопожатие. М-да, на героя Сталлоне он совсем не похож, кроме очков и спички в зубах. М-м, даже у меня возникла ассоциация про Кобру. Но тогда получается, что примерно в таком виде его встретил крестный? Хм, а шмотье все новенькое, пара недель максимум в носке.

Теперь, когда я увидел своего попутчика, напряжение и опаска почти ушли. Почти… ибо паранойя не дремала даже вполглаза, не позволяя совсем уж расслабиться. Несмотря на весь его бравый вид, я не видел в Кобре опасности.

Вскоре появился запыхавшийся Художник, он закинул свой мешок в задний отсек «УАЗа», плюхнулся на переднее сиденье, указал Кобре назад и весело крикнул:

– Шеф, трогай!

– Шеф потрогал и охренел, – буркнул я, занимая свое место за рулем.

Спокойно выбрались из Орешка и покатили по старой, разбитой дороге, потом свернули на полевую грунтовку, в десять раз лучшую, чем покоцанный асфальт. В три часа дня проскочили по центральной улице старого кластера – небольшого поселка. Ни живого, ни условно живого не увидели.

В четыре дня Художник указал на старую бетонку, уводящую нас с шоссе в сторону.

– Туда сворачивай. Дальше нам придется ехать рядом с городом, а там могут сидеть зараженные. И ладно если пустыши или лотерейщики какие, но вдруг кто покрупнее? Нужно нам такое счастье? Вот я и говорю, что нет. А если туда свернем, то мы пройдем в двадцати километрах от мертвых кластеров. Дорога чуть похуже, но зато ни одного кластера с деревней или поселком, которые так любят мутанты.

– Я слышал, что там машины ломаются, – встрепенулся Кобра.

– Машины ломаются на черных кластерах, а мы их далеко объедем, – снисходительным тоном пояснил ему Художник.

По бетонке проскочили в опасной близости от низких строений из бетонных блоков и бетонных узких плит в качестве крыши. Вокруг них все заросло чертополохом и лебедой мне по грудь.

– Не ссы, – спокойно сказал Художник, заметив мое напряжение, – нет здесь никого. Кластер раз в два месяца грузится, и случилось это пять недель назад – раз, а эти скотники заброшены еще при советской власти – два.