Игрушка Палача

— Прежде чем я это сделаю, должен тебя предупредить. Периметр просматривается. Ни одного лишнего движения в чью бы то ни было сторону. Последствия могут быть необратимы даже для тебя. Ты не всесилен. Контроль за ситуацией сейчас находится не в твоих руках.

— Хватит болтать попусту. Отпущенного времени и без того мало, чтобы тратить его, выслушивая твоё грёбаное бахвальство.

Дэйррин набрал пальцами команду на сенсорном экране, убирая прочь маскировочное поле. Для нас ничего существенного не произошло — всего лишь пробежала легкая рябь в воздухе и сползла вниз, а для Палача, видимо, изменилось многое.

Его взгляд сразу же остановился на мне, вбирая в себя мою маленькую фигуру целиком, жадно поглощая каждый изгиб тела, словно он касался меня своими руками. От ощущения его одержимости, которая никуда не делась, меня словно пошатнуло, и я едва нашла в себе силы удержаться на месте. А вот он не удержался, широким быстрым шагом преодолевая оставшееся расстояние.

— Стой, не подходи ближе! — резко осадил его Дэйррин.

Но Палач рванул вперёд ещё на пару метров, и рядом с ним раздался оглушительный хлопок, заставляя его замереть.

Я же сказал, что периметр просматривается и охраняется. Без глупостей, Пёс.

— Плевать я хотел на твои предостережения. Если я захочу, то активирую режим маскировки, и твои медлительные бойцы не смогут отследить моего перемещения.

— Если я захочу, в шейку твоей любимой птички вспрыснется невероятно мощный яд, — ровным голосом ответил Дэйррин. — Как видишь, Тайра Тциран жива и невредима. Я выполняю условия сделки со своей стороны, хотелось чтобы и ты тоже соблюдал договорённость.

— Мне нужно поговорить с ней, — Палач ткнул в мою сторону пальцем.

— Говори, — с улыбкой произнёс Дэйррин.

— Это правда? Всё, что сказал мне Советник?.. Я — гарантия выполнения условий сделки с твоей стороны? — неожиданно для себя я подала голос, отмечая, как сильно он дрожит.

— Это было необходимо, Тайра. Это было нужно, чтобы удалить тебя с Армады. Любым доступным способом, не вызывающим подозрения со стороны Императора. Ты же слышала, что он приказал мне избавиться от тебя. Иного выхода не было.

Слова Палача раскалённым прутом ударили по оголённым нервам. Пребывая в шоке от случившегося насилия, некоторое время я ошибочно полагала, что своими действиями он убил росток чувства, зародившегося во мне.

Но нет, он продолжал жить, уродливый искривлённый отросток невозможной, болезненной привязанности. Несмотря ни на что, он продолжал тянуться к нему, к моему мучителю и палачу. Едва придя в себя, я начала прокручивать в голове одну и ту же крамольную мысль. Что всё дурное, что могло случиться со мной, уже произошло, что в каждом последующем всплеске его жестокости я не обнаружу ничего нового для себя. Всё это было уже пройденным этапом, знакомой ступенькой, о которую я вновь споткнулась, но пошла дальше, ожидая развязки.

Да, я сама осознавала, насколько жалко выглядели бы со стороны мои попытки оправдать его. Потому не оправдывала его даже в своих собственных глазах, видя его таким, каким он есть. Он — жестокий озлобленный изверг, иногда превращающийся в совершенно иного мужчину, но тем не менее не перестающим от этого быть собой, противоречивым и опасным, вызывающим страх и трепет. А я — просто полюбившаяся на время игрушка, с которой можно играть по своим правилам, заставляя её подчиниться и есть с руки, способной одним движением переломать хребет.

Гордость? Вся моя гордость испарилась в ту ночь, когда я по доброй воле пришла к нему, признавая своё поражение в напрасной борьбе против самой себя. Да, он победил, заразив меня собой, своей одержимостью и страстностью…

Но сейчас от слов Палача внутри меня будто полыхнуло пламенем. Мгновенная вспышка выжгла всё, что было внутри: и плохое, и хорошее. Куда ни кинь взгляд — пустые просторы чёрного безжизненного пространства. И лишь слабый ветер кружит над этой долиной, взметая в воздух пепел. Пепел на волосах, пепел на коже… И на губах тоже привкус прогорклого пепла.

Вкус боли и разочарования. Я могла бы смириться с его буйным нравом и бешеными изуверскими выходками… Едва завидев его, я знала, что буду готова простить всё, если он только попросит меня о прощении. Всё, кроме расчётливо-равнодушного предательства. Грязная ругань, похоть и насилие оказались заранее продуманными передвижениями фигур на игральной доске. Сид… Нет, просто Палач напряжённо вглядывался в моё лицо, ожидая моего ответа и надеясь… На что? Я была не в состоянии вымолвить ни слова.

— Тайра… — с надломом произнёс Палач и потянулся в мою сторону.

Я отшатнулась от него резко вбок, врезавшись в Дэйррина, стоящего совсем рядом. Советник положил руку мне на плечо. Небольшой жест, лишённый какой-либо подоплеки, странным образом успокоил меня.

— Оставь меня, — наконец смогла вымолвить я, удивляясь, насколько безжизненно и равнодушно звучал мой голос.

— Я сделал это только для того, чтобы спасти тебя… Отвести нависшую угрозу. Это развязало мне руки.